Дисконект. Отключи меня от сети

— Это… Это учитель местной школы. Он… Он преподает историю колонизации у Мелинды.

— Зачем он приходил, и как это связано с вашей дочерью?

— Он предложил оплатить долг и разобраться с нашими проблемами, если Мелинда будет приходить к нему домой заниматься.

— Заниматься чем? — мой голос обратился в тихий рык, а под кожей будто что-то стало бурлить и разогревать её.

Я была в ярости. Такое состояние для меня не новость. Каждый раз, когда я допрашивала таких людей, мне казалось словно я засовываю руки в вязкое болото, которое перегнило, источая запах гнили. Я погружаю ладони всё сильнее, по самый локоть, и ощущаю, как кожу выедает яд. Такое чувство уничтожает мой контроль. Это родом из того места, где я служила. Это родом из того времени, когда моему любимому человеку на моих глазах перерезали горло…

Мороз бежит по позвоночнику, а контроль звенит, как натянутая струна. Ещё момент и я придушу Тревиса голыми руками. Мне хочется заставить его чувствовать тоже самое, что и его дочь, которой нет даже восемнадцати. Она ещё ребенок! И по вине этой твари…

"Тереза… Тери… Я люблю тебя…" — его голос звучит эхом в голове, нежно проносится рядом со мной и обволакивает, как теплый поток летнего воздуха. Запах настолько родной, тепло настолько близко, мой Дилан рядом со мной и он не даст мне сорваться.

— Он сказал, что они будут заниматься по предмету. У Мелинды проблемы с учебой. Низкая успеваемость, и это помешает поступить в колледж.

— То есть… — я с силой закрыла глаза и стала приходить в себя, — …вы хотите сказать, что не знали об истинной причине такой щедрости мистера Джонсона?

— Знал…

— И ваша жена знала?!

— Сара… Она сама предложила это Эрику. Они учились вместе в старших классах. Сара знала, что у него проблемы… Ну…

— С чем? Мистер О'Коннел, соберитесь и продолжите спокойно!

— У него…

— У кого?

— У мистера Джонсона ещё с ранних лет были проблемы с психикой. Его все считали извращенцем. Потом он уехал учиться в Гарвард, а по приезду выглядел иначе. Ну он…

— Что он?

— Он был импотентом, когда мы учились. Все парни в школе издевались над ним из-за этого, когда узнали.

— Хорошо. Но давайте вернёмся к сути! Ответьте на последний вопрос о том действительно ли ваша жена предложила интим с потерпевшей Мелиндой Эвери, как плату за погашение долга, и покупателем был мистер Джонсон?

— Да. Сара продала Эрику Джонсону девочку.

— Благодарю! — я нажала на стоп, и медленно убрала диктофон в карман, продолжив:

— Я тебя предупреждаю сразу, мразь!

Мужик стал пятиться, когда я поднялась. Он явно был напуган и понимал, что я в состоянии прямо сейчас свернуть ему шею.

— Если ты попробуешь изменить показания в суде, я вернусь… — Тревис упёрся спиной о косяк, за которым начиналась спальня хозяев, откуда несло дерьмом ещё сильнее.

— Не т-трогай меня! Я всё сказал! Я не виноват! — мне правда захотелось выблевать всё, что я не успела ещё съесть с утра, потому что это дыхнуло прямо мне в лицо.

— Кому ты нужен, дерьма кусок?! Сейчас я тебя отпущу, но если узнаю, что в суде ты стал опять врать, вернусь и от этого гадюшника и следа не останется. Поверь мне, дружочек. Я прошла Ирак, и мне уже ничего не страшно… — он дрожал, а я продолжала напирать, — Ты знаешь, ЧТО мусульмане делают с насильниками девочек? Нет?

— Я ее не трогал!!!

— Нет, но ты её продал, тварь! И даже если это не доказать, то там… тебе бы отрезали мошонку и положили прямо перед твоей рожей на тарелку. И ты бы жрал. Ты бы ел собственный член и яйца, тварь. А если бы не ел… Тебе бы и кишки выпустили, положив рядом. Уяснил?

— Что я должен сделать?

Эффект был достигнут, потому что на его очаровательных домашних портках образовалось весьма интересное пятно, а сам наркоман, толкающий дурь, оказался просто очередной тряпкой, которая посмела продать чужую жизнь.

— Иди в участок и дай признательные показания. Мы предоставим защиту, и Джонсон до тебя не доберется. Но твоя жена… Можешь забыть о том, что таковая была. Будешь с диваном трахаться. Одевайся! Я тебе такси до участка вызову.

Мои методы работы нельзя назвать нормальными. Меня изменила жизнь, которую я увидела, и смерть, которая обвенчала своей болью. Нет такого преступления, которое бы не совершили ради денег. Всегда на кону стояли именно они.

В этот день, я могла вздохнуть наконец, с облегчением. Потому что стояла у машины, и опираясь о капот, смотрела на то, как тварей, которые именовали себя родителями, выводили в наручниках из участка. Но самым приятным моментом стала картина того, как из здания школы, которая находилась через дорогу, выводили мистера Джонсона. Сын будущего сенатора? Мне плевать какие привилегии и сколько денег у таких тварей. А всё потому что я увидела этот взгляд.

Мелинда вышла из черного входа участка и повернула голову в сторону улицы, где в полицейскую машину сажали Эрика Джонсона. Девушка смотрела долго и таким взглядом, словно в этот день у нее праздник. На хрупком овальном личике играла вялая улыбка, а по щекам текли слезы.