Дискорама

— О! На такие запросы наша казна не рассчитана! — с деланым испугом воскликнул Танжер, и они с Грейс рассмеялись. Это как-то разрядило обстановку, и Грейс подумалось, что если бы сегодня Танжер сказал — все, милая, ты никому ничего не должна и живи сама, как хочешь, ей пришлось бы крепко задуматься над тем, как и на что существовать в этой вольной жизни. Она слишком привыкла к большим деньгам и уже не представляла, как люди могут жить на доходы в десятки раз меньшие.

Через пятнадцать минут, как и обещала, Грейс легко поднялась и, улыбнувшись Танжеру, вышла из комнаты. В прихожей она на мгновение остановилась и, проведя рукой по стене, сказала:

— Миленькие обои…

— Спасибо. Сам выбрал.

Выйдя во двор, она сразу села в машину, Танжер махнул шоферу, и они уехали.

Полковник стоял на крыльце и смотрел вслед прыгавшему на скверной дороге внедорожнику. Бек тоже следил за машиной, и Танжеру показалось, что его верный слуга вздохнул.

— Красивая женщина, а, Бек?

— Очень красивая, сэр, — кивнул тот. — Но если вы прикажете…

Бек не договорил, он повернулся к хозяину и посмотрел на него снизу вверх.

— Нет, не сейчас. Пока еще рано.

— Как скажете, сэр, — склонил Голову Бек.

«Странное дело, — подумал Танжер, — всегда «чистильщики» вроде Бека считали, что застрахованы от всяких профилактических мер, ведь они так близки к начальству. А между тем они знают больше других и время их службы определено куда точнее».

Лишь стороннему наблюдателю могло показаться, что спецслужбы корпоративных армий плескались в своих детских бассейнах, но на самом деле их интересы, связи и возможности выходили далеко за пределы корпоративного конфликта, а в их руки иной раз попадали такие секреты, что даже Танжеру, случалось, отказывало самообладание.

62

Орудие щелкнуло, словно удар бича, и где-то за горкой невидимая наблюдателем мишень разлетелась вдребезги. Это видели только лейтенант Хирш, который сидел в кабине робота, и старшина Тильгаузен, забравшийся с биноклем на соседнюю горку, чтобы комментировать стрельбы.

— Дистанция небольшая, Тедди, ставь семьдесят процентов! Ты не заставишь снаряд лететь быстрее, чем положено, — неужели непонятно?

— Ну так дай мне таблицу! — кричал в открытую дверцу Хирш. — Дай таблицу, чтобы черным по белому — такая-то дистанция, такая-то мощность разрядки!

— Это не мое дело, приятель, если нужна таблица — стреляй и записывай!

— А сколько на это уйдет снарядов? — вмешался капитан Хольмер, который вместе с Джеком стоял в низинке и не видел результатов стрельбы, однако осуществлял общее руководство.

— Сотня, не меньше! — сурово изрек Тильгаузен.

— Ни хрена себе! Вы думаете, кто-то позволит вам жечь снаряды ради дурацких экспериментов?

— Не хочешь жечь снаряды, будешь жечь контроллеры с проводкой в комплекте! Четыре тысячи семьсот ливров за комплект! Как тебе такая перспектива, Джон? — поинтересовался Тильгаузен и зло засмеялся.

Капитан задумался, а Хирш в своей кабине совсем скис. Дело шло к тому, что волшебный «гаусс» у него демонтируют и вернут неинтересную и неэффективную штатную пушку.

Поначалу все шло хорошо, новая пушка работала прекрасно и давала замечательные результаты, но потом вдруг задымилась электронно-электрическая начинка, и он в кабине едва не угорел. Хорошо, что было кому прикрыть, а то бы раздолбали как лежачего, ведь у него даже зенитные пушки не работали.

Потом была замена сгоревших деталей и снова выход на операцию. Подходить близко к роще десант опасался, поэтому Хирш вызвался «гасить» подозрительные цели из своего «гаусса». И сразу та же проблема — перегрев, дым, вонь и почти что отступление. А дома причитания Тильгаузена и авторитетный вердикт — стрельбовые испытания в присутствии командира роты, чтобы было кому принять решение и взять на себя ответственность за разбазаривание ресурсов.

— Джек, может, ты чего скажешь?! — крикнул иэ кабины Хирш. Все знали, что у Джека на все было собственное мнение, правда, он никогда не стремился его высказать.

— Да, Стентон, выдай свои идею, у тебя иногда хорошо получается, — поддержал Хирша комроты.

— Думаю, сэр, что «гаусс» нам будет очень полезен, его поддержку я испытал на себе — арконские «гассы» валились, как кегли.

— По делу, Джек! — крикнул с горки Тильгаузен и навел на Джека бинокль.

— Я думаю… Я думаю, что можно пристрелять пушку к мощности и обойтись меньшим количеством снарядов.

— Каким именно количеством? — сразу спросил Хольмер и шмыгнул носом. С тех пор как завязал с выпивкой, капитан пил много горячего чая и теперь, пропустив две «процедуры», испытывал дискомфорт и усиливающийся насморк.

— Ну… — Джек пожал плечами. — Самая ближняя дистанция — пятьсот метров. Дальше идет восемьсот — тысяча, за ней две тысячи — четыре тысячи.

— Ну и что это значит?