Диссидент-1: Спасите наши души

– Нина, – ласково спросил Высоцкий, – ты где живешь?

Такой ласковый голос был, наверное, у палачей при царях, и преступники всех мастей мочились, когда к ним так обращались.

– В Лю... Люб... Лю-бер-цы, – с третьего раза выговорила она и снова закрыла глаза, обмякнув чуть ли не сильнее, чем раньше.

– Иногда помогает, – объяснил мне Высоцкий. – Некоторые коллеги пользуются, когда нашатыря под рукой нет, а надо срочно на сцену ненадолго. М-да, Люберцы. Туда такси не поедет, а моя «реношка» у дома стоит, в гараже...

Он говорил задумчиво, но с плохо скрытой гордостью – мол, и машина у меня иностранная, и гараж имеется. Я пропустил эту похвальбу мимо ушей – в будущем «рено» за хорошую машину не считалась. Но сейчас, видимо, котировалась высоко, как и любая другая иномарка.

– Вот что, – решительно сказал он. – Могу её себе забрать – это поближе и подешевле будет, чем к тебе такси гонять, да и тебе беспокойства меньше. У меня четыре комнаты, размещу где-нибудь. А утром и в самом деле – на метро домой пусть едет. Похмелить чем – найду. Как тебе такое?

Предложение было очень необычным. Я с сомнением посмотрел на Высоцкого, покосился на Нину, снова на Высоцкого. Она была мне никто, он – тем более. И если я смогу одновременно избавиться от них обоих... Мне такая комбинация даже нравилась. Оставалось одно «но».

– А как же твоя компания? Потеряют, искать будут, – напомнил я.

– Не будут, – усмехнулся Высоцкий. – Сейчас допьют это пойло... где его только Валерка нашел, наверное, подогнал какой-то поклонник... кто-то домой поползет на бровях, остальные прямо там уснут. Не до меня им, много уже выпили.

– А Татьяна?

Высоцкий поморщился.

– Сама доберется, если захочет, – как-то резковато ответил он, но быстро смягчился и пояснил: – Иногда не хочет. Особенно после таких посиделок.

– Да уж... – пробормотал я. – Высокие, высокие отношения...

– Цитата? – Высоцкий цепко глянул на меня.

– Что? А, нет, я просто... Просто мне странно всё это узнавать. Непривычно. Хотя и сам не аскет в этом отношении. [4]

– Да разное в жизни бывает...

Вдалеке показалась бежевая двадцать первая «Волга» с шашечками на боку.

– Едет, – сказал Высоцкий, тоже заметивший машину. – Ну так что? Принимаешь моё предложение?

Я кивнул.

– Принимаю. Только не обижай её – всё-таки студентка, комсомолка и спортсменка. Если пожалуется, придется тебя наказывать... по всей строгости, – я улыбнулся, давая понять, что шучу.

Хотя я вовсе не шутил. Мне не хотелось, чтобы этот актер испортил Нине жизнь. С другой стороны, у неё появится возможность в старости давать интервью про отношения с Высоцким, и ещё она, наверное, напишет толстую книжку, в которой этот вечер и эта ночь превратятся в нечто грандиозное – хотя большую их часть она просто проспит.

– Не обижу, – он хлопнул меня по плечу – и вдруг засуетился, роясь в карманах.

– Черт! Бумажник в театре забыл... – сказал он расстроено. – Слушай, не в службу, а в дружбу – червонец не займешь? Я отдам вместе с контрамарками.

Я улыбнулся, достал красную купюру и отдал ему.

– Если что – у этой дамы в кармане пальто целый комок денег, – сказал я. – рублей двадцать. Правда, она их копила, думаю, целый год, так что... в общем, ей тебе точно придется компенсировать всё до копейки. Договорились?

Высоцкий снова рассмеялся.

– Договорились! Уж этого от меня точно ожидать не стоит – комсомолок и красавиц я никогда не грабил.

Машина остановилась рядом с нами, мы погрузили Нину на заднее сиденье, Высоцкий сел вперед – водитель его узнал и буквально настоял, чтобы актер сидел рядом с ним, – и они отправились в следующее великое приключение, как говорил герой одной ещё не написанной сказки.

Я пожалел, что «мой» Орехов не курил – в этот момент сигарета была бы как нельзя кстати. Но сигарет не было, от спонтанной покупки я избавился на следующий же день, раздав коллегам, так что я просто стоял и смотрел им вслед.

– Уехали?

Голос был женский и тот самый, что хотелось слушать вечность. Я обернулся.

– Да, Татьяна. Владимир предложил устроить девушку у него. Ко мне везти далеко, а где она живет, я не знаю. Где-то в Люберцах.

– Что же вы так плохо подготовились к свиданию? – спросила она.

– А это и не было свиданием, – я пожал плечами. – Мы познакомились прямо перед театром. Она искала лишний билет, а у меня он как раз был.

– Кто-то не пришел?

– Никто и не должен был... так получилось. Мне достались два билета, но на второй никто не претендовал.

– Забавно... человек получает билеты в первый ряд... да, я вас заметила, мы хорошо видим тех, кто там сидит... это второй ряд уже теряется в тенях, а первый видно. И знаем, что эти билеты просто так никому не попадают. Обычно это какие-то полезные люди. А вы? – спросила она. – Вы – полезный человек?

– Надеюсь, – ответил я. – Но, думаю, о пользе моей судить не мне.

– Вы из КГБ, – уверенно сказала Татьяна. – Не возражайте. Я права. И как вас к нам занесло?

Я всё-таки обдумал возможность возражений – и отбросил эту идею, как бесперспективную. Переубедить её, кажется, было очень сложно, если не невозможно.