Дитя примирения

— Ничего такого, о чем тебе следует беспокоиться, Дина. Мы поговорим с тобой завтра утром.

Дину это не убедило.

— Я люблю вас обеих, — сказала она, переводя взгляд с одной женщины на другую. — И папу я тоже люблю.

Ханна кивнула, понимая, что дочери нужно было это сказать. Она не будет участвовать и битве, она не примет ничью сторону.

«Господь, я испортила всю свою жизнь; а Ты все равно благословил меня такой дочерью, как Дина!»

Ее это не переставало восхищать, наполняло чувством ответственности. Сколько же еще боли сможет Дина вынести?

Изнасилование перевернуло всю ее жизнь; развод родителей потрясет ее до основания.

И кто же выиграет войну, которую объявила Ханна? Ясно, что не она и не Дуглас, который удрал с поля битвы. Тогда кто же? Вчера они снова спорили, запершись в спальне. До того, как приехала ее мать, Ханна снова и снова изводила Дугласа. Ей хотелось битвы, она хотела завершить войну, но Дуглас отказывался следовать ее правилам. После приезда Эви Ханна объявила перемирие. Она заставит себя притворяться еще некоторое время…

Но все это не обмануло ее мать. После тихо проведенного вечера Эви извинилась и рано поднялась к себе в комнату.

— Мама видит, что у нас не все в порядке, — заметила Ханна. Дуглас ничего не ответил, но Ханна чувствовала, что он злится. Это принесло ей какое-то извращенное удовлетворение — и в то же время отчаяние. — Наверное, надо ей сказать, может, она нас поймет?! — Хотя развод был почти предрешен, еще несколько толчков — и все завершится…

— Теперь она знает мою горькую историю, так что эта новость не станет для нее сюрпризом.

Ханна не приняла во внимание одного — упрямства Дугласа.

Он вскочил.

— Если ты хочешь просто взять и выбросить двадцать семь лет нашей совместной жизни — подавай на развод, — сказал он: в темных глазах гнев и боль. — Ты всегда почему-то видела свою жизнь наполовину пустой, а не на половину полной. И я хочу еще кое-что сказать тебе, Ханна. Из всех прожитых с тобой лет я помню намного больше радости, чем горя. Именно за эти воспоминания я держусь всем своим существом. Я люблю тебя, но ты не хочешь бороться за наш брак — вместо этого пытаешься его разорвать. Потому я, сколько ни стараюсь, не могу склеить эту разбитую вазу!

— Единственная причина, по которой я здесь, — потому что Бог меня еще не отпустил. Пока что…

— Принимая во внимание все то, что Он сделал для нас, неужели ты думаешь, что Он даст тебе согласие на развод! — Дуглас вышел из комнаты и поднялся по ступеням в спальню.

Ханна провела ночь на софе, плача и размышляя над словами мужа. Ее возмущало каждое сказанное им слово, потому что она знала — он прав! Бог не позволит ей разорвать брак. Это раздражало ее, но Писание по этому поводу высказывалось очень ясно. Бог ненавидит разводы. «Любите друг друга так, как я возлюбил вас», — сказал Он. Любите безо всяких условий, жертвенно. Совершенно. Будь готова умереть за Дугласа!

К реальности Ханну вернул звонок в дверь.

— Это, наверное, Джо. — сказала Дина, чмокнув в щеку бабушку. — Мы ненадолго!

Ханна встала и пошла вместе с Диной к двери.

— Надеюсь, что вы с Джо хорошо проведете время, — сказала она, ощущая внутри пустоту. — Возьми куртку, дорогая. Сегодня вечером будет прохладно.

Дина пошла за курткой, тем временем Ханна открыла дверь.

— Привет, Джо!

— Миссис Кэрри, — сказал он с улыбкой, уважительно кивая. — Как вы себя чувствуете?

— У нас все отлично… — Смешно! Ханна шире распахнула дверь, чтобы впустить его в дом, но тут подбежала Дина и вывела Джо на крыльцо. Женщина наблюдала за выражением лица парня, когда тот смотрел на ее дочь. Вот это да!..

— Мы рано вернемся, — сказала Дина, целуя ее в щеку. Потом улыбнулась Джо, когда тот взял ее под локоть, помогая ей спуститься по ступенькам. Ханна долго смотрела им вслед, потом медленно закрыла дверь…

* * *

— Спасибо, Джо, а то я уже не вижу своих ног. Куда мы идем?

— На Рыбацкую Пристань.

— Я люблю Пристань, — сказала Дина. За то время, пока они шли к машине, всякое напряжение улетучилось. Джо открыл Дине дверь и помог ей устроиться. Потом захлопнул дверь и обошел машину спереди. Дина все еще возилась с ремнем безопасности, когда он скользнул внутрь и уселся за руль.

— Давай помогу! — Джо наклонился, ослабил замок и вытянул ремень настолько, чтобы Дина могла под ним поместиться. Когда замок, наконец, щелкнул, Джо улыбнулся. — А ты здорово выросла!

Дина рассмеялась.

— Расту не по дням, а по часам!

Джо направил машину по Океанской авеню, потом повернул на Девятнадцатую. Они ехали на север, миновали западную часть парка «Золотые ворота»; Дина расспрашивала Джо о его успехах в Беркли, о его библейской группе.

— Я окончу занятия через несколько недель, — сказал Джо. — А потом устрою себе отпуск.

— Ты опять переедешь?

Джо посмотрел на нее и понял, что это ее беспокоит.

— Нет, я останусь на побережье. — Дина ничего не ответила; она сидела, задумчиво глядя в окно. Джо свернул с Девятнадцатой на шоссе сто один. — Ты уже посещаешь школу для беременных?