Дитё. Князь

Капитан, который мне своим характером нравился всё меньше и меньше – не авантюрен он, отправился выполнять мой приказ, а я занялся подготовкой. Велел Лукину готовить казаков для абордажа броненосца – вот уж кто с восторгом поддержал меня! – а сам спустился в каюту, забрал там несколько нужных вещей и прошёл в кают-компанию.

– Господа. Извините, что нарушаю вашу игру, – обратился я к присутствующим. – Но появилась новая работа. Мне нужны Игорев и Евсеев, остальные могут дальше заниматься своими делами.

Когда мы поднялись на палубу, более уверенный Евсеев спросил у меня:

– Оплата договорная?

Из трёх десятков мошенников на родину возвращались только эти шестеро, двенадцать решили поступить на службу в военную разведку и сейчас осваивались в разных странах, скупая предприятия и заводы. Контроль над ними будет наш. Кто решил осесть в Америке или других странах – заработали они нормально, – а кто-то «случайно» погиб, когда пытался нас кинуть. Таких умников было двое.

Работа по рейдерству была закончена, эти шестеро, получившие искупление всех грехов и неплохо заработавшие, возвращались с нами в Россию к семьям, но от попытки заработать ещё денег они не отказывались.

– А как же. Пятьдесят рублей золотом каждому. Работёнка у вас будет самая простая. Сейчас переодеваетесь под американцев. Винную лавку помните?

– Мистера Лумиса?

– Её. Так вот, нанимаете две грузовые повозки, покупаете там грогу и рому десяток бочонков, он там неплох, и отвозите всё на вон тот броненосец. Поторопитесь, он скоро отходит. Но предварительно накапайте в каждую бочку вот этого средства, – протянул я Евсееву литровый стеклянный пузырёк.

– Какой процент на литр?

– Полкапли с головой хватит, – усмехнулся я. – Дежурному офицеру скажите, что это подарок с американского монитора, он за мысом стоит, об этом все знают. Говорите с американским акцентом, причём так, чтобы и на пирсе прохожие и зеваки вас слышали. Всё, бегом, отрабатывать свои деньги.

Через минуту оба афериста скрылись в припортовых улочках, а я, расположившись на парусиновом стуле с трубой в одной руке и свежим соком в другой, наблюдал за броненосцем и тем, что творится рядом с ним. Народу там хватало.

Через час на моих глазах на большой скорости к кораблю подъехали повозки, гружённые бочками. Трап от меня борт броненосца скрывал, и я не знал, что там происходит, но догадывался. Минут двадцать я терпеливо ожидал – пока рядом Лаврентьев трясся как на иголках – продолжения аферы. Наконец появились пустые повозки, зеваки хвалили моих мошенников, жали им руки. Наконец, те освободились от благодарной аудитории и скрылись в улочках. На «Пересмешник» они вернулись порознь и предварительно переодевшись, сменив, так сказать, имидж.

– Ну что ж, господа. Отходим на крайней точке отлива, дальше действуем по обстоятельствам.

Англичанин, дымя трубами, уже давно ушёл в открытое море, когда, наконец, снялись мы и в сопровождении ещё одного торговца, но уже чисто парусного судна, направились в открытое море. Чуть позже шхуна повернула и пошла в сторону Испании, а мы взяли курс на Данию. На горизонте были пара посудин, и не хотелось подставлять «Пересмешник» тем, что он идёт за «Глаттоном». Вот на горизонте будет пусто, тогда и пойдём следом.

Британские моряки – большие любители грога и рома, но то, что им поставляет флотское ведомство, нельзя назвать нормальными напитками, а вот в лавке Лумиса спиртное действительно отличное. Так что моряки в первый день откупорят заряженные бочонки. У них положено к завтраку, обеду и ужину выдавать определённое количество спиртного. Ужин уже прошёл. Будем надеяться, что всё пройдёт штатно.

– На горизонте чисто! – крикнул наблюдатель с марса.

– Идём следом за «Глаттоном», – приказал я Лаврентьеву. – Как только он покажется на горизонте, позовите меня, я будут в каюте.

– Хорошо, ваше сиятельство.

Ожидание длилось томительно, когда, наконец, прозвучало сообщение, что наблюдатель засёк броненосец, и, кажется, тот лежит в дрейфе.

– Будем надеяться, что заряженные напитки отведали все, – сказал я, поднимаясь на палубу. – Яд не мгновенного действия.

Подойдя к броненосцу на близкое расстояние, мы спустили три шлюпки и направились к борту этого монстра. Первыми полезли казаки, мы за ними. Через полчаса, когда совсем стемнело, стало ясно, что на корабле было два десятка живых и четыре сотни мёртвых со следами мучительной смерти. С пеной изо рта и другими симптомами.

Пока Лаврентьев с хмурыми из-за такой победы офицерами осматривали корабль, а механики с кочегарами поддерживали температуру в котлах, я задумался, облокотившись о фальшборт. Пока мы догоняли броненосец, у меня было время подумать. В принципе, геморрой с этим утюгом мне был не нужен, и я решил от него избавиться. В общем, он нам действительно на хрен не нужен. Пока казаки таскали тела погибшей и добитой команды в трюм, я принял окончательное решение и вызвал на палубу всех офицеров.