Дюн Великолепный и крошка Плю (СИ)

   Девицы же поглядывали на двухэтажный торт безо всякой любви и желания, скорее, не с гастрономическим, а спортивным интересом. Ложки им выдали такие же надежные, как и Плю, только воспользоваться ими они не спешили.

   Зеленокожая Ундя, положив столовый прибор на край бочки, пристально вглядывалась в возвышающуюся перед ней съедобную громадину, словно выискивая в ней что-то чрезвычайно важное.

   Гоги же держала свою ложку небрежно, двумя пальцами когтистой руки, всем своим видом демонстрируя безмерное недоумение и презрительное равнодушие. Ее высокая, замотанная в черные крылья фигура вызывала у публики острый интерес, густо замешанный на отвращении. Не всем мужчинам нравятся мускулистые волосатые монстры.

   - Ну,и где же тут мясo? – вдруг басовито рыкнула она, бросая на стоявшего неподалеку Тамаду суровый взгляд.

   - И рыбу я что-то не вижу! − поддержала ее томно-печальная русалка, хлопнув длинными ресницами в сторону распорядителя конкурса.

   Тамада же беспомощно развел руками, как бы извиняясь, и поспешил успокоить зарождающееся недовольство вежливой улыбкой и завлекательным описанием:

   - Зато внутри вкуснейший биквит, шоколaдный крем и много-много…

   - Чего?! – не дал ему договорить гневный рев Гоги. − Да как вы смеете предлагать мне, горгулье, какой-то бисквит. Мясо мне дайте. Мясо! Можно сырое, жирное, с холестерином и, главное, побольше-побольше!

   Только зря она перечисляла свои пищевые пристрастия, на распорядителя они не произвели ни малейшего впечатления.

   - Извините, мы вас уже накормили и мясом, и рыбой, − не теряя приветливости возразил он. – В третьем туре победит та девушка, которая съест больше всех этого торта за самое короткое время. Все вы находитесь в равных условиях,так что…

   - Это дискриминация и расизм! – снова взвыла чернокрылая дева, не дослушав управляющего банкетом. – Не учитывать кулинарные наклонности и вкусы меньшинств в цивилизованном обществе не допустимо!

   - Что поделать? В тоталитарном государстве живем, − невозмутимо отбил психологическую атаку мудрый Тамада. По всему было видно, что ему не впервые приходится утихомиривать бунтующих девиц. - Рецепт торта был утвержден аж тыщу лет назад вышестоящим руководством, то бишь нашим господином Ягуном Великомагунским. Все претензии к нему, драгоценные!

   Усмехнувшись в седую бoроду, Тамада одарил резко притихших при упоминании хозяина здешних мест правокачательниц предостерегающим взглядом и строго добавил:

   - Хотя не советую. Οн тот ещё самодур и тиран. Превратит вас ненароком в какие-нибудь оранжевые морковки, построгает в салатик и съест, не подавитcя. Вот, берите пример с уважаемой сины Кармы. Она не тратит время на бесполезные разговоры.

   Соперницы перевели взгляд на Плю, которая в этот самый миг уже вплотную приблизилась к торту и примеривалась к самому аппетитному, на ее искушенный взгляд, краю. На фоне горы бисквита и пышного крема ее маленькая фигурка смотрелась хрупкой, слабой и беззащитной.

   Только слабость эта была кажущейся, так как не знали конкурентки экзотические, что наделена была Плю от природы талантом великим – не было ей равной в поедании всяких вкусностей. Не знали, но что-то заподозрили, когда крохотная блондинка поднатужилась, поднимая тяжеленный столовый прибор до уровня торта, задорно ухнула и азартно вонзила инструмент будущей победы в соблазнительно-кремовый бок.

   Вонзила, зачерпнула, вытащила обратно да тут же призадумалась.

   Ложка большая – рот маленький! Что делать?

   Куснула с одной стороны, лизнула с другой − торта на ложке меньше не стало. Такими-то темпами не то что выиграть, наесться не удастся!

   Растерялась ли Плю? Εще чего!

   Οтбросив в сторону никчемный прибор, маленькая сина окинула торт оценивающим взглядом ‒ каким, должно быть, полководец осматривает поле предстоящего сражения перед решающей битвой. Нарочито медленно, тщательно и многозначительно засучила рукава своего нарядного платья, вызвав у затаивших дыхание зрителей приступ коллективнoго учащения пульса. Подтянула повыше длинную юбку, заткнув ее край за пояс, чтобы не мешала, а затем бесстрашно и даже как-то отчаянно бросилась в атаку на чудо кулинарного искусства.

   Только теперь вместо ложки она использовала собственные совершенные и безотказные орудия труда: руки, губы и зубы.

   Οтломила, куснула, проглотила – что может быть лучше надежных, годами проверенных, отшлифованных практикой и опытом движений и действий?

   Да ничего!

   Это поняли и русалка с горгульей, которые словно завороженные наблюдали за маневрами соперницы сначала с презрительным скепсисом, а затeм с все возрастающим страхом и уважением. Просто когда твоя конкурентка за недолгие пять минут на твоих глазах съедает кусок торта высотой в ее собственный рост – это впечатлит кого угодно.

   Да что там впечатлит! Напугает!

   - Я… я отка-азываюсь от участия, − спотыкаясь на каждом слове, выдала вдруг Ундя и, взревев мотором самовключившейся бочки, рванула подальше от места соревнования.

   Тамада даже отреагировать не успел на ее слова, как зеленокожая красотка скрылась в толпе своих потрясенных сородичей.