Дюна

Отлично, подумал барон. По крайней мере парень умеет проигрывать, и притом с минимальными потерями. – Тут барон улыбнулся про себя. – И кроме того, он знает, как доставить мне удовольствие, и преловко отводит от себя мой гнев. Понимает, что мне придется его сохранить. Кому другому мог бы я оставить бразды… когда придет срок? У меня нет больше никого и вполовину столь же способного. Но он должен еще многому научиться! А пока он учится, я должен себя обезопасить.

Нефуд знаком позвал за собой стражников и вышел.

– Проводи меня в мои покои, Фейд, – ласково попросил барон.

– Как прикажете, – поклонился Фейд-Раута. Я попался, – подумал он.

– Иди вперед, – махнул рукой на дверь барон. Лишь короткое колебание выдало страх Фейд-Рауты. Неужели я проиграл совершенно? – спросил он себя. Вот как сунет мне отравленный нож в спину… медленно так, чтобы пройти щит! Неужели он уже обзавелся другим наследником?..

Вот-вот, пусть подрожит немножко, с удовольствием думал барон, идя за спиной племянника. Он, конечно, сменит меня на троне – но тогда, когда этого захочу я. Я не позволю ему разрушать сделанное мной!

Фейд-Раута пытался идти не спеша. Кожа у него на спине съежилась – тело ожидало удара. Мышцы то собирались в тугой комок, то немного расслаблялись…

– Слыхал новости с Арракиса? – спросил барон!

– Нет, дядя… – Фейд-Раута заставил себя не оборачиваться. Они повернули в коридор, ведущий из крыла для слуг в главную часть дворца.

– У фрименов объявился новый пророк или какой-то там религиозный лидер, – проговорил барон. – Они зовут его Муад'Диб. Довольно забавное имя: на их языке оно означает «мышь». Впрочем, я велел Раббану оставить их религиозные дела в покое: чем бы дитя ни тешилось…

– Весьма интересно, дядя, – вежливо сказал Фейд-Раута, сворачивая в коридор, ведущий в апартаменты барона; сюда мало кого пускали.

Что это он завел речь о религии? – думал он. Или это какой-то тонкий намек?..

– Разумеется, весьма интересно, – подтвердил барон. Они вошли в баронские покои и через приемную – в спальню. Тут были видны некоторые следы борьбы: плавающая лампа висит не на своем месте, подушка – на полу, на столике у кровати лежит кольцами лента, вылетевшая из катушки суггестофильма – «колыбельная».

– План был придумал не глупо, – начал барон. Он, не уменьшив мощность поля своего щита, остановился, глядя на племянника. – Но и недостаточно умно. Ну вот скажи мне, Фейд, отчего ты не попробовал убить меня сам? Возможностей у тебя было предостаточно.

Фейд-Раута нащупал за спиной кресло на силовой подвеске, сел, мысленно пожав плечами: садиться барон не предлагал… Надо вести себя смелее, подумал он.

– Вы же сами учили меня, что я никогда не должен пачкать собственные руки.

– А, конечно, – покивал барон. – Иначе как сказать перед Императором, что не делал этого? Ведьма у трона будет слушать твои слова и определять, правдивы они или нет… Да, в самом деле. Я тебя предупреждал об этом.

– А почему бы вам самому не купить себе гессеритку? – спросил Фейд-Раута. – Вы никогда не покупали их. А ведь с Правдовидицей подле вас…

– Ты знаешь мои вкусы! – отрезал барон. Фейд-Раута некоторое время смотрел на дядю, потом отважился продолжить:

– И тем не менее гессеритка была бы весьма полезна для…

– Я им не доверяю! – прорычал барон. – И не пытайся перевести разговор!

– Как вам будет угодно, дядя, – мягко сказал Фейд-Раута.

– Помнится, несколько лет назад на арене… – проговорил барон, – против тебя выпустили раба, который должен был тебя убить. Во всяком случае, такое сложилось впечатление. А на самом деле?

– Это было так давно, дядя. В конце концов я…

– Не уходи от ответа, пожалуйста, – сказал барон, и по напряжению в его голосе Фейд-Раута понял, что он едва сдерживается. Он все знает, промелькнула мысль, иначе не спрашивал бы.

– Да, дядя. Это был трюк. Я хотел скомпрометировать вашего главного надсмотрщика.

– Весьма умно, – одобрил барон. – И смело. Кажется, тот гладиатор едва не убил тебя, так?

– Да.