Дюна: Дом Коррино

Щедро платите своим шпионам. Один хороший агент ценнее легиона сардаукаров.

Фондиль Коррино III. «Охотник»

Ромбур сидел на врачебной кушетке, залитый солнечным светом, проникавшим в кабинет сквозь высокое окно. Конечности киборга чувствовали тепло, хотя это ощущение отличалось от того, которое он испытывал раньше, когда нервы и ноги были естественными. Многое изменилось с тех пор…

Доктор Юэх в серебряном обруче Сук, скреплявшем длинные волосы, поднес сканер к искусственным коленным суставам. Узкое лицо врача выражало напряженное внимание.

– Теперь согните правое колено.

Ромбур вздохнул.

– Я поеду с Гурни, независимо от того, что вы напишете в своем медицинском заключении.

Врач не выказал ни удивления, ни раздражения.

– Когда небеса избавят меня от неблагодарных пациентов?

Ромбур согнул колено, и на индикаторе сканера загорелась зеленая лампочка.

– Я физически силен, доктор Юэх. Иногда я даже не думаю о своих искусственных частях. Для меня это стало естественным состоянием.

Действительно, невзирая на его покрытое шрамами лицо и полимерную кожу, Дункан Айдахо пустил по каладанскому замку шутку: принц выглядит сущим красавцем по сравнению с Гурни Халлеком.

Юэх визуально оценил функции механизмов, заставив Ромбура ходить по залу, поднимать и опускать подбородок и даже пройтись колесом по полу. Мышцы левой стороны лица доктора дернулись, когда он заговорил.

– Полагаю, что вам сильно помогла агрессивная терапия вашей жены.

– Агрессивная терапия? – переспросил Ромбур. – Она сама называет ее любовью.

Юэх закрыл сканер.

– По состоянию здоровья вы можете отправиться с Гурни Халлеком выполнять свою трудную миссию. – Доктор нахмурился, отчего сморщилось изображение бриллианта, вытатуированное на лбу врача. – Путешествие на Икс опасно для любого, кто пытается туда проникнуть, для вас же, принц, это путешествие опасно вдвойне. Я бы не хотел, чтобы тлейлаксы испортили произведение моего искусства.

– Приложу все силы, чтобы этого не случилось, – сказал Ромбур, и лицо его приняло решительное выражение. – Но Икс – это мой дом, доктор. У меня нет иного выбора. Я готов сделать то, что нужно моему народу, даже если роду Верниусов суждено закончиться на мне.

Ромбур заметил, что в глазах врача на мгновение мелькнуло выражение боли, но усилием воли Юэх сдержал слезы.

– Вы можете не поверить мне, но я очень хорошо вас понимаю. Много лет назад моя жена Ванна была серьезно ранена в катастрофе. Я нашел специалиста по искусственным органам – весьма примитивным, по сравнению с вашими, принц. Он заменил Ванне бедра, матку, селезенку, но с тех пор она не может иметь детей. Мы ждали, но ждать пришлось долго, и теперь о рождении детей не может быть и речи, Ванна слишком стара для этого… Мы свыклись с таким положением, но тогда нам было очень больно. – Отвернувшись, врач принялся укладывать в футляр свои инструменты.

– То же самое я могу сказать и вам, принц Ромбур. Вы – последний из Дома Верниусов. Очень жаль, но это так.

Ромбур не заподозрил ничего необычного, когда Лето пригласил его в свой личный кабинет. С топотом войдя в кабинет, принц был поражен, увидев стоявшего у каменного подоконника хорошо знакомого ему человека.

– Посол Пилру! – Ромбур всегда испытывал теплые чувства, когда видел этого слугу Верниусов, который без устали, хотя и безуспешно, пытался отстаивать интересы своей планеты на протяжении последних двадцати лет. Однако принц лишь недавно видел посла Пилру во время своего бракосочетания с Тессией. Сердце Ромбура сильно забилось. – Вы привезли какие-то новости?

– Да, мой принц. Удивительные и тревожные новости. – Ромбур заволновался, решив, что новости касаются сына посла К’тэра, который в одиночку продолжал свою борьбу с оккупантами.

Ромбур остановился в напряженной позе, а достойный дипломат вышел на середину комнаты, стараясь держаться непринужденно. Включив голографический проектор, он указал рукой на изображение человека в рваной грязной одежде.

Лето заговорил срывающимся от волнения голосом:

– Это человек, который пытался убить Шаддама. Тот самый, который одновременно едва не убил Джессику.

Пилру метнул на Лето быстрый взгляд.

– Только по чистой случайности, герцог Лето. Многие аспекты его плана были наивны и впоследствии злонамеренно раздуты.

– Теперь я понимаю, что определенные аспекты его «маниакального злодейства» были преувеличены официальной имперской пропагандой, – согласился с послом Лето.

Ромбур продолжал пребывать в растерянности.

– Но кто это?

Посол остановил изображение и обернулся к Ромбуру:

– Мой принц, это есть – или был – Тирос Реффа. Сводный брат императора. Он был казнен несколько дней назад по указу императора. Совершенно ясно, что власть обошлась без суда.

Ромбур неловко переместил центр тяжести с ноги на ногу.

– Но какое отношение это имеет…