Дюна. Первая трилогия

— Возможно. Впрочем, они хорошо замаскированы. Пауль кивнул. Как, однако, легко Гурни стал прежним верным вассалом Дома Атрейдес!.. Хотя нет… не совсем прежним. Арракис и его обломал.

Два фримена в затянутых капюшонах появились из-за разбитой скалы, стали подниматься по склону. Один из них нес на плече большой сверток.

— Где сейчас мои люди? — спросил Халлек.

— В безопасности, прямо под нами, — ответил Пауль. — Тут у нас пещера, называется Птичья. После бури решим, что с ними делать.

Сверху позвали:

— Муад'Диб!

Пауль повернулся на голос и увидел, что фримен-караульный машет рукой, подзывая его.

Гурни, изменившись в лице, уставился на Пауля:

— Так это ты — Муад'Диб?! Это ты — «неуловимый ветер песков»?!

— Ну да, так меня называют фримены, — подтвердил Пауль.

Гурни отвернулся. Его охватили недобрые предчувствия. Половина его людей легла в песках, остальные взяты в плен. До подозрительных новичков ему дела нет — но там есть и неплохие люди, даже друзья. Он чувствовал ответственность за них. «После бури решим, что с ними делать…» Пауль так и сказал. То есть Муад'Диб. Гурни вспомнил, что рассказывали про Муад'Диба, про этого их Лисан аль-Гаиба… велел заживо содрать кожу с захваченного харконненского офицера и натянуть ее на барабан… его окружают бойцы-смертники, федайкины, бросающиеся в бой с Песней Смерти на устах…

…которого зовут просто «Он»…

Два фримена поднялись наконец к ним и легко вскочили на уступ рядом с Паулем. Один из них, с совсем темным лицом, доложил:

— Все в порядке, Муад'Диб. Нам теперь тоже лучше спуститься в пещеру.

— Хорошо.

Гурни обратил внимание на тон темнолицего. Это был полуприказ-полупросьба. Видимо, это — Стилгар, еще один герой новых фрименских легенд.

Пауль взглянул на. сверток в руках второго фримена:

— Что здесь, Корба?

Вместо него ответил Стилгар:

— Мы нашли это в краулере. На нем инициалы твоего друга, а внутри него — балисет. А ты не раз рассказывал, какой искусный музыкант твой Гурни Халлек.

Гурни изучал лицо Стилгара, примечая бороду, немного выбившуюся из-под маски, ястребиный взгляд, тонкий нос.

— Твой товарищ умеет думать, мой господин… Спасибо, Стилгар.

Стилгар кивнул Корбе — тот передал сверток Халлеку — и сказал:

— Благодари своего господина герцога. Мы принимаем тебя только потому, что он за тебя.

Гурни принял сверток. Жесткие нотки в словах Стилгара озадачили его. Фримен вел себя почти вызывающе. Ревность? В самом деле, вот явился некий Гурни Халлек, знавший Пауля еще до Арракиса. В круг тех, старых, друзей Стилгару уже не войти никогда.

— Я хотел бы, чтобы вы двое стали друзьями, — произнес Пауль.

— Имя фримена Стилгара славится широко, — поклонился Гурни. — Почту за честь иметь среди друзей всякого, кто несет гибель Харконненам.

— Пожмешь ли ты руку моему другу Гурни Халлеку, Стилгар? — спросил Пауль.

Стилгар медленно протянул руку, стиснул мозолистую от рукояти меча ладонь Гурни.

— Немногие не знают имени Гурни Халлека, — улыбнулся он и отпустил руку. Затем обернулся к Паулю: — Сейчас ударит буря.

— Идем, — ответил Пауль.

Вслед за Стилгаром они двинулись через скалы по прихотливо изогнутой тропке, прорезанной в камне. Наконец они. вышли в затененную нависающими скалами расщелину, откуда через низкий проход попали в пещеру. Фримены поспешно затянули за ними входной клапан. В свете плавающих ламп открывался широкий подземный зал с куполообразным потолком, приподнятой над полом платформой у одной из стен и ведущим с неё куда-то вглубь проходом.

Пауль вскочил на нее и повел Гурни прямо в этот проход. Остальные покинули первый зал через другой проход, прямо напротив. А Пауль и Гурни миновали комнату, которую можно было назвать прихожей, и из нее попали в следующую, со стенами, задрапированными темно-бордовой тканью.

— Тут мы сможем немного поговорить наедине, — сказал Пауль. — Фримены не будут нам…

В этот миг снаружи донеслись тревожные удары гонга, затем — крики и лязг оружия. Пауль метнулся наружу — через прихожую, к подиуму большого зала. Гурни, выхватив нож, кинулся за ним.

В пещере кипела схватка. На миг Пауль замер, оглядывая дерущихся, отличая бурнусы и бурки фрименов от одежд их противников. Выглядели они вполне обычно для контрабандистов — но оборонялись, разбившись на тройки, спина к спине.

Такая манера боя — это просто-таки клеймо Императорских сардаукаров.

Один из федайкинов заметил Пауля, и боевой клич прогремел под сводами пещеры:

— Муад'Диб! Муад'Диб! Муад'Диб!

Но не только этот федайкин заметил Пауля. В юношу метнули тяжелый черный нож. Пауль уклонился — нож лязгнул о камень за его спиной. Кинув взгляд, через плечо, Пауль увидел, что Гурни подобрал нож.

К этому времени фримены уже заметно потеснили тройки сардаукаров.

Гурни показал Паулю на извив тончайшей желтой линии — имперский цвет, — на золотого увенчанного льва и фасетчатый глаз на яблоке рукояти.

Да, сомнений нет. Сардаукары.

Пауль выступил вперед, на край площадки. К этому моменту внизу осталось лишь трое сардаукаров, тела остальных и тела нескольких фрименов лежали на полу трудами окровавленного тряпья.