Дюна. Первая трилогия

И снова Джессика с интересом взглянула на принца. Фарад’н посмотрел на женщину и подумал: Со временем она лучше меня узнает, и это может быть очень ценным приобретением. Мой собственный ренегат Бене Гессерит! Такое было у ее сына, но не было у меня. Пусть пока она увидит только намек на мои достоинства. Все остальное она увидит позже.

– Это прекрасный обмен, – сказал принц. – Принимаю ваше предложение на ваших условиях. – Он подал пальцами сигнал немому, стоявшему у стены. Тот кивнул. Фарад’н наклонился к креслу и распустил проволоку.

– Мой господин, вы уверены? – спросил Тиеканик.

– Разве мы не все обсудили? – поинтересовался у него Фарад’н.

– Да, но…

Принц усмехнулся и обратился к Джессике:

– Тиек подозревает, что во всем виноваты мои источники. Но человек узнает из книг только то, что некоторые вещи могут быть сделаны. Настоящее учение наступает тогда, когда эти вещи делаешь сам.

Удивившись этим словам, Джессика встала с кресла. Она думала сейчас о тех знаках, которые подавал Фарад’н немому. Это были сигналы боевого языка Атрейдесов! Это говорило о глубоком анализе. Кто-то здесь сознательно копировал Атрейдесов.

– Это правильно, – сказала Джессика, – и если вы хотите, я могу начать учить вас по методике Бене Гессерит.

Принц посмотрел на женщину, сияя:

– Вот этому предложению я совершенно не в силах противиться, – сказал он.

* * *

Пароль мне дал человек, который умер в застенках Арракина. Вот так мне досталось это кольцо в форме черепахи. Перстень лежал в суке недалеко от города, где меня держали мятежники. Пароль? О, он с тех пор много раз менялся. Тогда он был «Упорство», отзыв – «Черепаха». Только благодаря паролю я выбрался оттуда живым и только поэтому купил кольцо – на память.

Тагир Мохандис. «Беседы с другом»

Лето успел отойти довольно далеко от мертвых тигров, которых он присыпал пыльцой Пряности, когда услышал позади звук от передвижения по Пустыне чего-то огромного. То был червь, и это был хороший знак, потому что здесь, в этой части Пустыни, черви стали большой редкостью. Червь оказался не слишком хорошим, но помочь сумел. Теперь Ганиме не придется объяснять, почему на месте происшествия нет мертвого тела.

Лето знал, что к этому времени Ганима уже успела убедить себя в истинности гибели брата. Теперь в ее памяти остался лишь маленький островок, где помещалось истинное воспоминание, и ключом к этому отгороженному от остального сознания островку были слова на древнем языке, на котором был закодирован доступ. Секер нбив. Если Ганима услышит эти слова – Золотой Путь…

то только в этом случае она вспомнит, что ее брат в действительности жив. До тех пор он будет для нее мертв.

Теперь Лето почувствовал себя по-настоящему одиноким.

Он шел спокойным шагом, который производил только естественные для Пустыни звуки. Никакой шорох не скажет червю, ползущему сзади, что впереди него идет человек. Эта походка была настолько привычной, что мальчику не приходилось задумываться о том, как ставить ноги – они шли сами. Каждый шорох, каждый звук, производимый Лето, мог быть приписан ветру и падению камня. Никто не мог бы заподозрить, что идет человек.

Когда червь закончил свое дело, Лето взобрался на пологий склон дюны и внимательно оглядел Спутник. Да, он ушел уже достаточно далеко. Лето подозвал червя. Тот подполз на удивление быстро и пролежал на месте ровно столько времени, чтобы Лето успел взобраться на него. Мальчик достал крюк погонщика и открыл чувствительный канал на головном конце червя и погнал безмозглое животное на юго-восток. Червь был небольшой, но очень сильный – это чувствовалось по звуку, который издавало его тело, извиваясь при движениях по песку. Дул ветер, и Лето чувствовал его обжигающее дыхание; червь неутомимо двигался вперед, порождая своими движениями Пряность в своем чреве.

Червь полз вперед, а мысли Лето шли своим чередом. Когда-то, в первое путешествие верхом на черве, Лето взял Стилгар. Мальчик дал волю своей памяти и явственно услышал голос старого наиба, исполненный спокойствия, значительности и куртуазности давно прошедших эпох. То был не тот Стилгар, который угрожал отребью, напившемуся пряной водки. Не громоподобный вождь. Нет – то был Стилгар, исполняющий свою службу, службу воспитателя наследника престола.