Дизель решает всё

— Значит так. Оппозитный двухтактный дизель с противоположно движущимися поршнями. Принцип его действия вы можете увидеть на этом макете. — Я на несколько оборотов провернул коленвал. — Цилиндры расположены по сторонам картера, в каждом по два поршня, работающих на один коленвал. Шатуны внешних поршней расположены снаружи цилиндра и скрыты в специальных кожухах. По два шатуна на каждый внешний поршень. Продувка цилиндра прямая, от компрессора, через впускные и выпускные окна, открывающиеся в верхних мертвых точках. Преимущества данного двигателя. Ну во-первых, он очень простой и содержит вдвое меньше деталей, чем обычный четырехтактный. Причем мелких деталей, самых сложных в изготовлении, минимум. Как видите, клапана и распредвал отсутствуют. Коленвал короткий, три колена всего, что снижает риск поломки вследствие воздействия крутильных колебаний. Двигатель полностью сбалансирован, поэтому коленвал промежуточных опор не имеет. Двигатель имеет стандартный для АМО диаметр цилиндра сто миллиметров и может полностью изготавливаться на имеющемся оборудовании. Два поршня в цилиндре позволяют использовать энергию сгорания топлива наиболее полно. Для наглядного примера приведу обычную пушку. При выстреле снаряд летит в цель, а пушка откатывается назад. Это обычный двигатель. А здесь два снаряда вылетают в противоположных направлениях и оба попадают в цель, пушка остается неподвижной. То есть в этой схеме все силы замкнуты на вал, поэтому сам двигатель можно сделать легким. Каждый оборот коленвала — рабочий ход. То есть фактически этот двигатель при двух цилиндрах равен по мощности восьмицилиндровому четырехтактному движку равной размерности. А с учетом меньшего трения — и двенадцатицилиндровому. Максимальная мощность при данной размерности, если его делать алюминиевым, — до 300–350 лошадиных сил. Чугунный вариант может дать до 180–200 лошадиных сил. Правда, ресурс будет маленьким. Так что мощность двигателя, пригодного по ресурсу к установке на автомобиль для алюминиевого варианта, — 200–240 лошадиных сил, а для чугунного 120–140 лошадиных сил. Так как в этой схеме гораздо большая доля энергии топлива переходит в полезную работу, тепловые потери снижаются и соответственно снижаются требования к системе охлаждения. Охлаждение вполне может быть воздушное. И последнее — двигатель дизельный и потребляет дешевое топливо, которого получается при перегонке нефти гораздо больше, чем бензина. А расход топлива настолько мал, что просто несопоставим с традиционными бензиновыми двигателями равной мощности.

Мой запал прошел, и я остановился перевести дух. Чаромский воспользовался паузой и тут же ввернул вопрос:

— И что? Работает в железе?

— Еще как! Сам вчера видел, — Лихачев подскочил со стула. — Да, что говорить. Пойдем посмотрим! Лучше увидеть один раз, чем услышать сотню.

Новый запуск двигателя происходил при еще большем скоплении народа, присутствовали не только все работники опытного цеха, побросавшие свои станки ради такого случая, но и из других цехов набежал народ, привлеченный ревом выхлопа. Дав двигателю поработать пять минут, поставил на его корпус железную кружку с водой и жестом пригласил Чаромского посмотреть. Вода в кружке блестела ровным зеркалом, без малейшей ряби, недаром я отправил в брак столько черновых заготовок шатунов и поршней, подбирая максимально близкие по весу пары. В то время такая уравновешенность считалась для двигателя высшим шиком, и не было более эффектного хода, чем поставить на рядный двенадцатицилиндровый движок какого-либо лимузина монету ребром. Возможности показать такой же фокус я был лишен, верхняя поверхность дизеля не имела ни одной плоской поверхности, чтобы копейка не скатилась.

Насладившись произведенным эффектом, я заглушил двигатель, чтобы можно было говорить. Этим тут же воспользовался Лихачев.

— Что я вам говорил, Алексей Дмитриевич?! Работает зараза! Первый наш советский Зиловский мотор!

— Одну минуточку, — я решил припомнить директору его финт с винтовкой и подловил в момент наивысшего экстаза. — Завод мне разработку и постройку мотора не оплачивал. Так что извините-подвиньтесь, мотор мой.

— Ты о чем это, Петрович? — Лихачев опешил и растерянно оглянулся по сторонам, ища поддержки.

— А о том, Иван Алексеевич, что винтовку я за свои деньги уже сделал, бог с ними, да еще у комсомола средства на нужды обороны занял. И где теперь та винтовка? Другому заводу заказали. Нам же даже «спасибо» никто не сказал. Если хотите движок — оплачивайте разработку, постройку и испытания. У меня карман не резиновый все за свой счет делать. А этот мотор я меняю! Не глядя! На личный автомобиль.

— А ты, Любимов, шкурник, оказывается! — директор был вне себя. — Денег тебе, стало быть, не надо. Машину подавай. Да у самого товарища Сталина личной машины нет! Вот скажи, зачем тебе?