Для англоманов: Мюриэл Спарк, и не только

— Не могли бы вы принести тряпку, — говорит Эльза. — На телефоне грязь, черная каемка на каждой цифре. Не забудьте прочистить краем тряпочки каждый паз, а то противно смотреть.

Поль взмахом руки удерживает Гарвена, а другой рукой извлекает из кармана чистый белый носовой платок и вручает Эльзе. — На, почисти этим, — говорит он.

Она вставляет уголок платка в проем наборного диска и проводит по поверхности цифр. — Вид моего мертвого тела, которое пышет здоровьем и наводит чистоту, — говорит она, ни к кому не обращаясь конкретно, — может показаться забавным.

Поль переставляет поднос на столик подальше, словно она может продолжить в том же духе, тем самым испортив ему завтрак. Гарвен садится с ним рядом.

— Теперь я бы выпила кофе, — говорит Эльза, отбросив платок. Она начинает набирать номер. Поль наливает ей кофе и приносит чашки на ее столик. Она тем временем говорит в трубку: — Алло, могу я поговорить с мисс Хэзлет?

Поль возвращается к прерванному завтраку. Эльза прикрывает трубку ладонью и говорит ему: — Это мужчина. — Убирает ладонь и говорит в трубку: — Я ее мать, графиня Янович-Хэзлет. А вы кто такой?

— Эльза! — говорит Поль. Эльза отводит взгляд от трубки и говорит, не прикрыв ее: — У нее там мужчина. В такую-то рань. Его звать Мерлин. Ты помнишь Мерлина, парня, которого она летом приводила домой? — Затем снова говорит прямо в трубку: — Я не узнала вашего голоса, Мерлин. Подумала, что это Джин или Гарри. Они теперь часто остаются позавтракать с Катериной. Передайте ей, что я звонила. — Она нажимает пальцем на рычажок и начинает набирать другой номер.

— Я намерен восстановить мое Общество вожатых, — говорит Гарвен. — Намерен вернуться к тому, чем кончил. — Он намазывает маслом свою булочку, а Поль — свою. Они в полном согласии жуют и прихлебывают кофе.

— Алло, — говорит Эльза. — Вам звонит графиня Янович-Хэзлет. Я хочу поговорить с мистером Мюллером, он же Киль.

— Эльза! — говорит Поль.

— С мистером Мюллером, — повторяет Эльза и, выслушав ответ, говорит: — Почему его нет на месте? Время за половину десятого, а магазин открывается в девять. Пусть мне перезвонит. Графиня Янович-Хэзлет. Как пишется, не имеет значения, он поймет, кто звонил. — Она кладет трубку.

— В чем дело? — говорит она. — Почему ты все время меня прерываешь?

— Ты не должна именовать себя графиней.

— Но это же твой титул.

— У вас имеется титул? — спрашивает Гарвен Поля.

— Мой отец был англичанином, — говорит Поль.

— Как раз этот титул, — говорит Эльза, — он наследовал от матери. По особому соизволению Елизаветы Венгерской.

— Я же от него отказался, — говорит Поль. — По крайней мере, формально я его так и не принял.

— Его мать называла себя графиней.

— В Черногории, — говорит Поль, — человек считается дворянином, если владеет двумя козами и клочком горного пастбища. У моей матери не было даже этого. Одни долги.

— Ну а я называю себя графиней, — говорит Эльза.

— Это Америка, — говорит Поль.

— Пусть называет себя графиней, — говорит Гарвен. — Если ей от этого лучше, почему бы ей и не зваться графиней?

— Возмутительно, — говорит Поль, — как раз сейчас снова поднимать эту тему.

— Да здравствует возмущение! — говорит Эльза. — Да здравствует святое возмущение. Я продала Катерину Мюллеру на ночь за полторы тысячи долларов и то еще продешевила.

— Она сама не понимает, что несет, — говорит Поль Гарвену.

Эльза подходит к окну, взяв с собой телефон на длинном шнуре, и придвигает кресло, чтобы можно было видеть Ист-Ривер. — Одна изморось и кислая копоть, — говорит она, посмотрев в окно.

Поль наливает себе и Гарвену по второй чашечке кофе. — Тебе налить еще, Эльза? — говорит он.

— Я повела Катерину в квартиру Мюллера на Западной тридцать третьей, — говорит она. — У Катерины он вызывал любопытство, она столько раз слышала от тебя, что это Киль, Киль, Киль. Вот мы и пошли, и он на кухне стал готовить обед. Он попросил Катерину помочь, и, пока она была с ним на кухне, я тихо ушла. Так что Катерина осталась там и на обед, и на всю ночь. Я заставила его выдать мне семьсот пятьдесят долларов до и семьсот пятьдесят после, уж очень ему хотелось переспать с Катериной. Она кому попало дает, почему бы и не ему? После она заявила, будто подхватила от него сифилис. Гнусная ложь! Не с каждого, кто с ней спит, я получаю полтора куска. — Она набирает номер.

— Поппи? — говорит она. — Ну, Поппи, — говорит она, — доброе утро, как ты там?.. Знаешь последнюю новость? Поль говорит, что я не настоящая. Говорит, что я давно умерла. Это значит, что ты тоже мертва, а Катерина и Пьер вообще не рождались на свет. Что Гарвен тоже не настоящий, иначе как он мог быть моим наставником-вожатым целых полтора года и слугой последние месяцы? А еще приятели Пьера, и приятели Катерины, и эта жуткая аналитичка Поля Анни Армитидж, и его коллеги, и мои деньги тоже не настоящие. Что ты скажешь о рецензии на постановку Пьера? Рецензия в утренней газете не настоящая, и сама пьеса, конечно, не настоящая, но…