Для читателя-современника (Статьи и исследования)

Впечатлительный и импульсивный Честертон остро ощущал актуальные события и еще только назревавшие процессы и сейчас же откликался на них. Многие его беллетристические произведения - это иллюстративные отголоски на волновавшие его события. "Наполеон из Ноттинг-Хилла" откликается на англо-бурскую войну и британский империализм, "Жив человек" отражает борьбу с пессимизмом и декадентством, "Перелетный кабак" - действенное оружие в полемике с трезвенниками и вегетарианцами, "Неверие патера Брауна" написано непосредственно после посещения Америки, которая открыла Честертону новые и страшные стороны плутократии, а именно: "Движение в сторону промышленной монополии, объединение всей мировой торговли в руках трестов... во имя которого будут убивать и умирать". Причем фигуры американских миллиардеров представляются ему еще более мрачными и зловещими, чем английские плутократы.

Вместе с тем в тех же и других произведениях зачастую предвосхищены еще только намечавшиеся тенденции. В качестве примера можно привести поголовную азефовщину "Человека, который был Четвергом", грядущее штрейкбрехерство 1926 года констеблей из среды буржуазной и аристократической молодежи в той же книге, "сухой закон" в "Перелетном кабаке", демагогические приемы развращения народа, архаическое маскарадное обличье и кровавый разгул и горькое похмелье фашизма в "Наполеоне из Ноттинг-Хилла", теорию круговорота или просто попятного Движения в ряде произведений, разрушительные изобретения на службе у врагов народа в "Рассказах о длинном луке" и т. д.

Уже давно в произведениях Честертона звучали своеобразно преломленные им социальные мотивы. Так, его отношение к буржуазному строю отразилось еще в фигуре Бэзила Гранта. Он "понял, что все эти люди со дна - попрошайки, карманные воры, босяки, - все они в самом глубоком смысле стремятся быть хорошими" и что люди высшего света закоснели в своем зле. Он устает судить этих неисправимых джентльменов казуистическим, формальным, беспомощным судом, острая пародия на который дана позднее в "Рассказах о длинном луке". Премьер-министр лжесвидетельствует против своего лакея, и приговор Гранта гласит: "Добудьте себе новую душу. Ваша душа не годится даже собаке. Добудьте себе новую душу". Когда же дело дошло до бесконечной тяжбы между двумя финансовыми магнатами, Бэзил Грант счел за благо прикинуться сумасшедшим и оставить судебную деятельность.

Детектив предполагает поиски виновника, и вот к традиционным уголовникам и авантюристам Честертон решительно прибавляет еще две категории и выводит целую галерею современных дельцов-шантажистов, вплоть до миллиардеров, и английских политических деятелей-убийц, вплоть до премьер-министров. Еще Луначарский отметил, что нельзя считать это реальным отражением частных фактов. Однако такие навязчивые фантазии сатирически настроенного романтика все же весьма показательны. Достаточно вспомнить фигуры Бальфура или Черчилля, Робертса или Китченера - и окажется, что сатира Честертона типизирует в стиле детектива действительно существовавшие тенденции. Оттого, что Бальфур лично не убил ни одного ирландца, а лишь приказывал патронов не жалеть, оттого, что герои Омдурмана и Амритсара убивали не одного, а десятки тысяч суданцев, индусов или буров и не своими, а чужими руками, - от всего этого суть дела не меняется.

"У делового человека нет никакого социального идеала; у него нет ни традиций джентльмена, ни честности рабочего", - говорит патер Браун. А другой персонаж, Мэррель - Санчо Панса из "Возвращения Дон Кихота" утверждает: "Воров можно встретить скорее в высшем обществе", "как, впрочем, и убийц", - добавляет от себя Честертон на многих страницах своих книг.

В "Простодушии патера Брауна" Честертон продолжает вглядываться в тех, кто избег и избегает добровольного уголовного суда Бэзила Гранта. "Двенадцать истых рыболовов" рассказа "Загадочные шаги" - это члены аристократичнейшего из клубов Англии. Собравшись за обеденным столом, они вершат судьбы страны, как свое семейное дело. Это клуб истых джентльменов, а джентльмен - это "тот, кто в жизни не знал, что такое работа". К тому же это новоявленные джентльмены-выскочки, которые считают ниже своего достоинства даже замечать лакеев. "Джентльмен - это человек, который никогда не бывает груб, разве что намеренно". Однако быть грубыми после ужина и возлияний им вовсе не хочется, и они предпочитают игнорировать непрошеное появление вора в образе лакея, который во фраке как две капли воды похож на своих господ джентльменов. И чтобы хоть чем-нибудь отличаться от лакея, "истым рыболовам" приходится в конце концов сменить цвет своего клубного фрака на зеленый. Таков английский джентльмен в представлении Честертона.