Дмитрий Запольский (Russian Edition)

Я опять попал в непонятное. Бросить свой проект на ТВ, чтобы консультировать Зюганова и мотаться с ним по стране, определяя стратегию тележурналистов во время его участия в передачах. Типа угадывать подставы. И перспектива — депутат Госдумы от КПРФ. Спасибо, говорю, но если бы мне надо было стать депутатом Госдумы, я бы по любому округу в Петербурге набрал бы семьдесят процентов в первом туре. Но зачем? Мне и без мандата чудно живется, мне интересно работать, в перспективе я лучше свой канал сделаю. Но пообещал Зюганову, что буду иногда помогать.

Конечно, разговор после третьей был. После второй он еще как-то держится. А после пятой спать идет. А вот в промежутке много чего интересного можно узнать. Например, как-то оказал ся я в странной компании с ним и Глазьевым460. Дело происходило в моем редакционном кабинете на студии после прямого эфира. Водку привез Глазьев из Красноярска. Он там баллотировался в губернаторы. Это 2002 год был. А у меня и закуси никакой нет, только хлеб черный. Глазьев пригубил, занюхал. Я сделал вид, что выпил. Андреич тяпнул, потом еще, горбушкой закусил, еще раз крякнул, рыгнул, покраснел и говорит:

—Вот, Дима, видишь, как оно получается! Мы Серегу, конечно, еще выдвинем, государственный он человек, ученый! А тут вот какая история: ни копейки мы ему не давали, да? Скажи, Серега, сколько денег мы тебе дали? Только на гостиницу и брошюру напечатать!

Глазьев подтвердил. Оказывается, за первый месяц выборной кампании рейтинг с нуля дошел до сорока двух процентов. И он перестал вести агитацию, так как побеждал влет. А договорки с Москвой не было. Точнее, была обратная — что КПРФ Красноярский край не трогает. Я спрашиваю:

—А что было бы, если бы не снялся? Через суд бы сняли, вбросили бы так, что мама не горюй, объявили бы выборы недействительными?

Андреич на меня смотрит опять с сожалением. Вот вроде с виду не скажешь, что круглый дурак, а такую фигню все время спрашивает!

—Да с радостью бы оставили Серегу губернатором! А потом субвенции обрезали бы, загнобили бы край, пожертвовали бы даже «Норникелем»461! Чтобы потом показывать: вот что будет с каждым регионом, где коммунисты к власти придут. Не время, брат, нет, не настал еще час, не готова страна. Испортил пятнистый462 нам всю жизнь, на десятки лет вперед нагадил! Ну ничего. Как китайцы живут? На столетия вперед мыслят! Так и нам надо. Ну давайте, товарищи, выпьем за возвращение России на путь истины!

В узком кругу после третьей Батя (эта кликуха у него со школы) крайне прост. Есть идея. Если пытаться ее сформулировать в двух словах, то никакого марксизма-ленинизма в ней нет. Смысл и суть — социальное государство, общество всеобщего благоденствия, в котором русский народ как бы муж. А остальные народы — как бы жены. Гарем. Муж кормит и любит, жены дают и рожают. При этом подчиняются, в дела не лезут и между собой соревнуются за право ублажать. А не хотят, так и нечего кормить. Пусть живут в специальных комнатах на хлебе и воде. Но развод не разрешать, ибо нефиг. В социальном плане — максимальное повышение благосостояния народа в рамках заранее заданной модели потребления. То есть без бедных и богатых. Квартира на семью, метров по восемь на каждого, машина на семью, возможно, дачный участок. Но население должно быть размазано по всей стране. То есть не в столицах концентрироваться, а равномерно. Для этого нужна авторитарная система, то есть жесткая вождистская власть авторитетного правителя и система добровольно-принудительного исполнения решений правителя. Форма власти значения не имеет. Монархия, республика, все это фигня. Главное, чтобы была система принуждения не через репрессии, а типа морального единства. Кто не с нами, тот против нас. А если против, то на работу не брать, в институт не принимать, лечить кое-как, в города не пускать жить и вообще обструкция и бойкот. Ну а если какой недовольный начнет рыпаться и идти против системы, то его, конечно, давить. Идеальное общество — Куба. Все любят вождей, все заняты, все голые, никто ничего не требует. Идеальная экономическая система — модернизированный скандинавский социализм. Высочайшие налоги на любой доход, превышающий базовый уровень. Теоретики — Грамши, Торез, Тольятти, Кастро463. Немного Мао. После четвертой шепотом добавляется Троцкий, но только если совсем свои вокруг. И с оговоркой, что экономист он был скверный, а вот постоянная гальванизация процесса — хороший способ. Религия — опиум народа, а не ДЛЯ народа. Это как водка, запрещать нельзя, но надо госмонополию. Спорт — дело государственное. Финансировать из бюджета в приоритетном порядке. Власть должна быть несменяемая, чтобы не ставить под угрозу поступательное развитие. Упор на национальную культуру. Искать, придумывать, находить. Никаких внешних влияний на идеологию, ибо чревато разрушением идеалов.