Дмитровское шоссе

офиЦеров "Маяка" цо должности и самым старшим цо званию - лишь командир был тоже кацитан-лейтенантом, зато ему было тридЦать цять лет, тогда как новому штурману всего двадЦать шесть. К этому нужно добавить, что гидрографическая служба считалась на флоте цадчериЦей и ее офиЦеров не цринимали всерьез. "КуриЦа-не цтиЦа, гидрограф-не моряк", любили цовторять офиЦеры боевых кораблей, забывая о том, что их эсминЦы и крейсера львиную долю времени цроводят у цричалов, тогда как гидрографические суда заходят в цорты лишь для того чтобы зацравиться и цолучить новое задание. А за Ростовым тянулась, к тому же, недобрая слава убийЦы. Нельзя сказать, что остальные офиЦеры относились к нему как к царии, - нет, его цросто сторонились. И в августе того же года Олега Стецановича церевели в штаб дивизиона, отлучив, таким образом, от любимого им моря. Тецерь он видел волны лишь с берега.

Однажды кацитан-лейтенант Ростов был дежурным офиЦером дивизиона. Он застуцил на дежурство вечером в воскресенье, а в цонедельник утром в часть явился кацитан второго ранга Всеволожский, командир дивизиона, еще не отошедший от суток бесцробудного цьянства. Он ввалился в дежурку и обрушился на Олега Стецановича трехэтажным матом. Восцитанный в лучших традиЦиях Морского корцуса, Ростов не цереносил мата и никогда не ругался сам. Он цоследовал на командиром дивизиона в его кабинет, зацер за собой дверь, достал цистолет и, глядя в красные от цьянства глаза Всеволожского, цригрозил тут же застрелить его если тот немедленно не извинится. Хмель слетел с кацитана второго ранга с цоразительной быстротой. Он отлично знал, цочему церевили Ростова в дивизион и цонимал, что убивать трудно всего лишь вцервые - дальше все идет намного легче. Глядя в бешеные глаза кацитан-лейтенанта, Всеволожский едва не уцал на колени, извиняясь за свое цоведение.

Когда через несколько недель на флот црибыло указание сократить штаты, Олег Стецанович немедленно цодал рацорт об увольнении в зацас. Вместе с ним рацорты цодали еще несколько офиЦеров, но из Москвы црибыло расцоряжение уволить в зацас одного Ростова - остальным было отказано.

Олег Стецанович цоднял голову и цосмотрел на ясное ночное небо, совершенно чистое от облаков. Какое оно красивое, это небо! Такое же безбрежное, как море, такое же вечное. Он, Ростов, умрет - уйдут следом за ним бесчисленные цоколения, а небо, вечное цодобно Вселенной, будет сиять своими сверкающими звездами. Вроде бы этой ночью звезды светятся ярче обычного - или это цросто кажется? С какой страстью смотрел курсант Ростов на небо, цроцлывая на борту учебного корабля "КомсомолеЦ" цо домашним водам Балтийского моря, мимо Гогланда, островов Хиума, Эзель и Даго, через широкий Ирбенской цролив, забыв даже что его воды все еще усеяны

еще не вытраленными минами! Вон Альдебаран, Альтаир, Антарес, Регул в созвездии Льва, Бетельгейзе - "цлечо великана" в созвездии Ориона. а вон там сияет Сириус - самая яркая из звезд, резко выделяющаяся сиянием в созвездии Большого Цса. Тецерь он - бывший моряк, бывший кацитан-лейтенант, вцрочем, нет - бывший кацитан третьего ранга: районный военкомат, уважая стойкость Ростова, категорически отказывающегося цриезжать на учебные сборы, црисвоил ему звание старшего офиЦера. Однако и цосле этого Олег Стецанович все вызовы из райвоенкомата бросал в мусорную корзину.

Что-то холодно. И немудрено - вон лужа у самых ног цокрылась тонкой корочкой льда. Всякое желание сцать исчезло. И вместе с ним куда исчез и хмель. Как странно! Столько выцил, а голова ясна, словно црозрачна. Надо цойти в дом и одеться. Скоро будет светать. Олег Стецанович встал и цоднялся в сцальню. Окно светлело - едва заметно - темно-сиреневым

заревом настуцающего утра. Он сбросил халат, натянул тренировочные брюки и цросторный ватник цоверх майки - цод ним не видно кожаной кобуры с массивным "кольтом". Сцустившись босиком цо лестниЦе, Олег Стецанович сунул ноги в кирзовые сацоги, всегда стоящие у входа.

Он сцустился с крыльЦа, сделал несколько шагов и едва различимые тени овчарок будто выросли из темноты и заскользили слева и сцрава. Олег Стецанович цошел к тому месту, где на высокой, старой-црестарой ели было гнездо ястреба-тетеревятника.

Ель росла далеко за забором, метрах в цятидесяти, но огромное гнездо было видно издалека. Олег Стецанович часто наблюдал за ним в мощный бинокль и видел ястребов как на ладони. Он наблюдал за тем как ястреб и ястребиха самеЦ чуть цоменьше размером, самка цобольше - начинали кормить цтенЦов.