Днем казак, ночью - волк (СИ)

   В то время Сечь располагалась на острове Базавлук посреди Чертомлыцкого Днеприща, одного из рукавов Днепра, образованного слиянием речек Базавлук, Чертомлык и других. Это было то знаменитое гнездо свободы и вольности, свитое, по свидетельству австрийского посла Ляссоты, еще в 1594 году, откуда на протяжении сорока с лишним лет вылетали запорожские орлы на поиски славы и добычи к берегам Турции и Крыма; тот неиссякаемый источник профессионального воинского мастерства, из которого Речь Посполитая не раз черпала подмогу себе в трудное для нее время. Из Чертомлыка была совершена большая часть знаменитых морских походов запорожцев; из этой Сечи шел воевать в Ливонию Самуил Кошка; отсюда легендарный Конашевич-Сагайдачный вел запорожцев на Москву, а позднее Яков Бородавка привел сорок тысяч казаков к Хотину в помощь гетману Ходкевичу. Но именно здесь находился и тот рассадник казацкой вольницы и своеволия, который создавал постоянную угрозу для польского государства. Из Чертомлыцкой Сечи Марко Жмайло повел своих запорожцев против польного гетмана Конецпольского, отсюда позднее выступили с восставшими казацкими полками Павлюк, Острянии, Гуня, всколыхнувшие всю Украину...

   Напротив острова раскинулось урочище Великий Луг, очень удобное для выпаса коней, но безлесное. Поэтому чайки запорожцы обычно готовили севернее на островах Хортицы, где было достаточно строевого леса.

   Флотилия Хмельницкого, идя на веслах, уже спустя час вышла к Днепру. Здесь, увлекаемые течение, казацкие чайки понеслись вниз к Днепровскому лиману. Казалось, теперь перед казацкими челнами открывается прямой путь в Черное море, но запорожцы знали, что в устье Днепра их еще ожидают сюрпризы. Турки, привыкшие за последние тридцать лет к тому, что казаки ежегодно выходят в море грабить не только Крым, но и их собственное побережье, стали держать в устье Днепра эскадры своих судов, но большого эффекта этим не достигли. Неповоротливые турецкие карамурсали в безветренную погоду оставались на месте, в то время, как легкие казацкие челны на веслах, проскальзывая мимо, выходили в лиман, а из него и в открытое море. Не раз случалось и так, что, в штиль, пользуясь неповоротливостью карамурсалей, запорожцы нападали на них, брали на абордаж и топили.

   В открытом море казаков преследовать было бесполезно, так как под парусом их челны летели по волнам, как настоящие чайки, за что и получили свое название. Их низкая посадка ( они выступали из воды всего на полметра) не позволяла увидеть их издали и преградить дорогу. Поэтому в последнее время турки установили две башни на противоположных берегах Днепра в нескольких верстах от его устья, протянув между ними толстую железную цепь. В натянутом положении она слегка выступала из воды и преграждала водный путь для любого типа судов. Из-за этого запорожцам приходилось вытаскивать челны на берег и несколько верст обносить кругом, иногда они прямо нападали на одну из башен и разрушали ее, освободив себе путь. Но Хмель решил поступить иначе. Собрав атаманов, он сказал:

   -Нам нельзя поднимать шума. В лимане наверняка стоит турецкая эскадра и нам мимо нее нужно проскользнуть незаметно. Чтобы открыто ввязываться в серьезную драку у нас недостаточно сил. Думаю, надо небольшой группе скрытно подобраться к башне на правом берегу, ликвидировать охрану и опустить цепь.

   -А саму башню взорвать к нечистой матери, - добавил Федор Богун, широкоплечий, коренастый запорожец, примерно одних с наказным гетманом лет,- за нами пойдет Бурляй, избавим его от лишних хлопот.

   Войсковой есаул Иван Сулима, из крещеных турок, высказал сомнение в необходимости разрушения башни, опасаясь, что взрыв может привлечь внимание турецкой эскадры, но большинство поддержало Богуна.

   -Если даже взрыв будет услышан,- заключил Хмель,- то все равно перекрыть нам выход в лиман турки не успеют. Зато башню быстро починить им не удастся, а, значит, устье Днепра на какое-то время останется свободным.

   Тут же решили отобрать группу казаков, которой будет поручено это опасное задание. Добровольцами вызвались человек двадцать молодых запорожцев, в числе которых оказался и Серко. Группу возглавил Федор Богун. Погода благоприятствовала замыслу запорожцев, к вечеру небо затянуло темными тучами, ветер посвежел, на Днепре поднялось волнение. Казацкая флотилия остановилась в полутора верстах от башен, причалив к берегу. Отсюда даже сквозь струи начавшегося ливня, был виден неяркий свет факелов, освещавших башню изнутри.

   -Ну, что, хлопцы, пожалуй, пора,- обратился Богун к своим людям,- пойдем по воде, чтобы не наткнуться ненароком на какой-нибудь басурманский разъезд.