Днепровский вал

Значит, молчать нельзя. А вот если… а зачем я им нужен? Даже громилы из УСО должны задуматься, а как им, нашумев, уходить после? Это не французский берег, тут в паре миль подлодка не ждет. А ложный след сработать может, тут все помнят драку с «песцами», и значит не усомнятся, узнав что плохие американские парни опять… То есть после силовой акции будут трупы, ведь надо, чтобы свидетели молчали?

— У нас мало времени, мистер Эрл. Вам помочь?

Ааах, апперкотом под ребра! Ну и кулаки у этого, не иначе тоже боксер! А ведь по лицу не бьют, чтобы следов не оставить — значит, предвидят и вариант, меня отпустить? Вряд ли у них есть здесь в городе долговременная база, они же гастролеры, и с МИ-6 часто на ножах, ну а протащить меня на борт «Дьюи» мимо русской пограничной стражи у вас никак не получится, вы и в порт-то со мной не войдете, до первого же патруля. И если у вас нет начала акции прямо сейчас, то я вам буду нужен живым. Ну а поговорить, ну что ж, поделимся с союзниками?

Да, рассказал я им все что знал, хе-хе! То есть самое общее, что получил от стервы раньше, и про ее обещание дать мне на пробу образец «компонента Икс». Вот только договаривалась она со мной, и ни с кем другим дела иметь не будет. Ну а я, если сторгуемся, могу и поделиться, когда получу. Но честно предупреждаю, лишь часть, а не отдать целиком. Дайте емкость — отолью. Детали обговорим.

— Мистер Эрл, тогда сделаем так. Когда вам скажут приступить к делу, вы должны найти любой предлог, чтобы сначала посетить «Артемис». Ваш пароход ведь стоит почти рядом с нашим «Дьюи», ну чуть дальше вдоль причала. Вы просто пройдете мимо, а затем делайте что хотели. Мы сами к вам подойдем. Обманывать нас не советую, мы этого очень не любим. И кто вы, и откуда, не будет иметь никакого значения — думаю, что наше начальство с вашим договорится. Если же все пройдет как задумано, то вам останется лишь забыть о нас и этом эпизоде. Удачи вам, мистер Эрл.

Уходят. Черт, как бить умеют, под ребрами болит! Жалобу на них написать, и что? Будь на их месте наше УСС, оно бы тоже своих не сдало, нашли бы чем отписаться. О, я их в будущем романе ославлю — будут у меня там еще и английские шпионы, жаждущие все забрать себе!

Стерва не обманула. Через два дня стою на берегу и наблюдаю. Вот она, русская суперподлодка, ну и размеры, и очертания совершенно непривычные, насколько можно разглядеть метров с четырехсот. Ближе подойти нельзя, мешает оцепление, причем все русские солдаты в противогазах и резиновых противохимических костюмах. У борта подлодки с десяток цистерн, и тоже суетятся русские, в таком же снаряжении, тянут шланги. И никого больше не видно, территория как вымерла.

— Ветерок вроде в сторону, не на нас — говорит мой «гид» — но вы, товарищ, смотрите, если что-то там не так пойдет, рванет, пшикнет, свистет, облако поднимется — сразу убегать надо, быстро и далеко. Хотя сегодня окислитель заливают, но он тоже, если на кожу попадет, насмерть разъедает, ну а вдохнуть, лучше сразу застрелиться, чтобы без мучений.

Самой стервы здесь нет — «мистер, а если опять утечка, мне еще жить не надоело». Поручила меня какому-то русскому матросику, самого непрезентабельного вида, тщедушному дохляку в потертой форме, безоружному, зато солдатский мешок за плечами, как нищенская сума.

— Проведи, посодействуй, сделай все что товарищ попросит. По поручению от научной части, надо пробу взять, ну как в прошлый раз, ты же делал? Вот и молодец, отдашь этому товарищу, и свободен!

Дохляк оказался довольно шустрым, я едва за ним поспевал, когда он вел меня по каким-то закоулкам между цехами, складами, заборами и котлованами. Пролезаем под вагонами стоящего состава, сворачиваем за угол, и вот она! Подводная лодка, стоит к нам носом, ракурс для наблюдения не очень удачный, но ближе не подойти, слева глухая стена очень длинного строения, справа причальная стенка, между ними открытое узкое пространство, метров пятьдесят в ширину, и четыреста до лодки, дальний конец пересекает цепь русских солдат в химзащите, и перед ними ходят еще несколько автоматчиков, наверное патруль.

— Ближе не подойти — говорит дохляк — непременно документы проверят и спросят, что надо. Ну а отсюда взглянуть на «моржиху» многие заводские приходили, охрана привыкла, не гоняет. Раньше тут толпа могла стоять, теперь насмотрелись уже.

А он по разговору и поведению не похож на простого матроса? Отвечает — так я, товарищ, раньше студентом ленинградской Корабелки был, в сорок первом призвали, теперь вот приказ вышел, нас с фронта и сюда. Так ведь и часть нашего института сюда эвакуировали — я тут в роте обеспечения, а по вечерам на учебу хожу, как в прежнее время. Наверное, этот парень был рад, что вместо сидения в окопах под немецкими пулями занимается чистой наукой, а через пару лет получит инженерный диплом. Если до того не отравится, конечно — а интересно, сюда и более опасную химию привозят?

— Раз сразу десяток цистерн на сливе, значит окислитель. Пентаборан по одной загоняют, и вокруг на цыпочках ходят, боясь чихнуть.