Дневная битва

– У меня был хороший учитель.

Уонда улыбнулась, взирая на Арлена почти благоговейно.

– Ага. – Она оглянулась на хижину. – Госпожа Лиша на месте, у нее Рожер. Подождите минутку, я о вас доложу.

– Она мне понравилась, – сказала Ренна, когда та ушла.

Арлен кивнул:

– Будь у меня сотня Уонд Лесоруб, я штурмовал бы самые Недра.

Через час после того, как стемнело, Уонда возникла в дверях:

– Они здесь, госпожа Лиша.

– Спасибо, Уонда, – откликнулась та. – Будь добра, впусти их, пройдись по двору и убедись, что мы одни.

– Сделаю, госпожа, – кивнула Уонда.

Через секунду нарисовался Арлен, выглядел он расслабленным как никогда. За ним вошла Ренна Таннер, шаря по сторонам настороженным взором хищницы. Она перехватила взгляд Лиши, и та осознала, что по-хамски таращится.

В голове прозвучал голос Элоны: «Скажи хоть что-нибудь, придурковатая девка».

Лиша встряхнулась и подошла:

– Добро пожаловать в мою хижину. Ренна, насколько я понимаю? – Она глянула на Арлена. – Нас не представили официально. Я Лиша Свиток.

Она потянулась за плащом Ренны и задохнулась, едва рассмотрела его. Это же плащ-невидимка, изготовленный ею для Арлена!

«Он отдал его ей?» В ней вспыхнул гнев; она вспомнила, сколько трудов положила на этот плащ – больше, чем на свой и Рожера вместе взятые. Ей так хотелось произвести впечатление, показать свое искусство метчицы, но Арлен почти не взглянул на подарок, когда она набросила плащ ему на плечи, и ни разу не надел.

«Твой свадебный подарок?» – подумала она горестно. Их отношения вдруг представились очень даже ее

делом.

– Я знаю, кто ты, – ответила Ренна.

Что-то в ее взгляде вызвало у Лиши желание схватить Брунину палку и огреть нахалку, но Лиша сохранила любезную улыбку.

– Чаю?

– Пожалуй, – произнес Арлен, приобнял Ренну за талию и развел женщин.

Рожер колесом выкатился из кресла, кувыркнулся и приземлился в полуприседе.

– Рожер Восьмипалый, к вашим услугам.

Ренна со смехом зааплодировала, вдруг обернувшись невинной девочкой.

– Ренна Таннер, – представилась она, а он поцеловал ей руку. – Арлен мне все о тебе рассказал.

– Не верь ни единому слову, – подмигнул Рожер.

Ренна улыбнулась ему, и Лише захотелось взвыть, но ее солнечная улыбка никуда не делась.

– Помоги-ка мне с чаем, Рожер, – позвала она.

Тот повиновался, и возле стойки, под звяканье чашек и блюдец, Лиша шепнула:

– Ночь, ты на чьей стороне?

– О, у нас появились стороны? – пропел Рожер. – Я думал, их отношения нас не касаются.

Лиша попыталась наподдать ему, но он увернулся, как станцевал, и не пролил при этом ни капли чаю, который через секунду отнес в гостиную Ренне и Арлену. Лиша принесла с кухонного стола чашки и обнаружила, что Арлен и Ренна устроились на ее кушетке, а Рожер подсел к ним ближе некуда. Она задалась вопросом: не стараются ли мужчины как можно дальше развести ее с Ренной?

– Ита-а-ак, – шутовски протянул Рожер. – Ах да. Как дела?

– Дел по горло, – ответил Арлен. – Лощина расширяется с каждым днем, поглощает хутора. Народ стекается сюда из всех Свободных городов. Мы приступили к работе над великими метками, которые обсуждали всю зиму, и кое-какие уже активируются.

Он быстро взглянул на Лишу:

– У нас все получается, Лиша. Великие метки растут, и настанет день, когда война с демонами потеряет смысл. Воевать будет не с кем, все они окажутся запертыми в Недрах. При столь быстром развитии событий «граф» Тамос скоро объявит себя герцогом, и Райнбек ничего не сможет сделать.

– Но ты-то сможешь, – возразил Рожер.

– Это не моя забота. Мне все равно, кто и на каком троне сидит, коль скоро сооружены великие метки, а народ готов к предстоящему.

– И что предстоит? – спросила Лиша.

– Война. Демоны попытаются остановить нас сейчас, пока система великих меток не достигла критической массы.

– Демоново дерьмо! – Рожер посмотрел на Лишу, потом на Арлена. – С души воротит слышать, как вы на пару твердите, что все это вас не касается, хотя увязли в самой гуще событий. Люди стекаются из Свободных городов, строят великие метки и вооружаются из-за тебя, Арлен Тюк, крутого Меченого, а не из-за графа Тамоса.

– Возможно, – пожал плечами Арлен. – А может, они устали прятаться и хотят повоевать за свободу. Да, я вроде знаменит, но это не дает мне права на трон, даже если бы я его захотел, – а я не хочу. Зачем мне ссориться с Тамосом? Он малость самовлюблен, но делает, что подобает хорошему правителю: строит дороги и города, помогает населению метить дома и растить урожай, предписывает судьям и министрам сохранять мир, убирает мусор, выдает ссуды, и каждый при нем накормлен и трудится на общее благо. Его налоги обременительны, но справедливы; он привечает новых граждан, коль скоро они присягают на верность Энджирсу, и у него слишком мало людей, чтобы ущемить кого-то всерьез.

– Я слышал, у него тысяча «деревянных солдат», – заметил Рожер.

Арлен покачал головой:

– Да, тысяча способных надеть деревянный шлем и удержать копье, но солдат не наберется и двухсот. Остальные, стреляя из лука, чаще промажут, чем попадут, но на самом деле являются метчиками, зодчими и строителями.