Дневник, 2006 год

Но давайте — к серьезному. У нас сегодня выборы проходят в состоянии крайней правовой неопределенности. С одной стороны, мы имеем дело с уставом института, утвержденным министерством, с другой — с Законом об образовании, который министерством же, в первую очередь, инициирован. Устав и Закон противоречат друг другу. То есть министерство не понимает ни особенностей творческого вуза, ни своих собственных законов. Ему пока все это сходит! Кстати, за все тринадцать лет моего ректорства министерство ни разу не смогло нам помочь, когда мы обращались к нему в трудные минуты. И в этом смысле я согласен с той критикой в обществе, которая идет в адрес нашего министерства, и даже с тем общественным мордобоем, который молодежь устраивает нашим крупным чиновникам от образования. Я полагаю, что это только начало.

По Закону об образовании на должность ректора может баллотироваться любой, почти человек с улицы. В то же время Инна Люциановна Вишневская, сорок лет ведущая в этом вузе семинар драматургии, не имеет права присутствовать и участвовать в выборах, потому что у доктора искусствоведения трудовая книжка лежит в Институте искусств.

К этому я должен присовокупить нерешительность и беспринципность нашего ученого совета, на протяжении нескольких недель два раза кардинально и единодушно менявшего свое мнение относительно устава, выборов и характера представительства на них.

Тринадцать лет назад я принимал институт в тот момент, когда Союз писателей СССР, правопреемником которого является МСПС во главе с Ф.Ф.Кузнецовым, отказал нам в финансировании, фактически бросив на волю так называемой перестройки и ветра. В институте в то время не было ни одного компьютера, ни одной машины, дырявая крыша, в критическом положении горячее и холодное водоснабжение в общежитии. Тем не менее, за прошедшие тринадцать лет не было ни одной задержки зарплаты. За это время мы обрели ряд совершенно новых и не существовавших ранее в институте структур: свою книжную лавку, свое на паях издательство, у нас бесплатное для студентов, аспирантов и преподавателей, рабочих и служащих института питание. Какое-то время у нас существовал даже собственный театр. У нас расширилась аспирантура, появилась докторантура, возникли три специализированных докторских совета, свой журнал, расширилась до критических пределов библиотека, появились два этажа коммерческого поселения в гостинице и много другое.

Не стану касаться цифр, совсем недавно я отчитался на ученом совете, и он признал мою работу удовлетворительной. Но, перед тем как мы начнем наши выборы, я хотел бы сказать несколько слов о том, с чем придется столкнуться следующему ректору. 1. По мнению специалиста по эксплуатации и строительству именно учебных зданий г-на доктора Каландия, наш основной корпус простоит еще 5–7 лет. 2. Необходима новая электроподводка к институту и к общежитию. 3. Нужно отремонтировать гостиницу и сделать над общежитием новую крышу. 4.Установить дорогостоящую противопожарную сигнализацию и, главное, следить за тем, чтобы нашу усадьбу не отобрали для иных государственных нужд.

Потребуются определенные усилия, чтобы переверстать учебный процесс, на необходимость чего указывают нам некоторые «предвыборные» статьи в прессе, в том числе статья Лисунова.

Со мною институту повезло: когда меня избрали, мне не нужна была квартира, не нужен был телефон, не нужна была машина, не нужна была дача — все это у меня было. Не нужно было устраивать в институт моих детей и племянников, моя жена принципиально не носила золота, у меня не было неудовлетворенного чувства собственного престижа.

Теперь о претендентах на должность ректора.