Дневник бессмертного

Из кустов бузины показался высокий мужчина, одетый в черный не то плащ, не то пальто, и на помощь воспоминаниям Катарины пришли воспоминания Мари. Меня не смутили ни старинная одежда, ни темная, обрамлявшая его худощавое лицо непривычная густая бородка.

– Отец Яр? Вы тоже здесь?

Священнослужитель подошел ближе и приветственно кивнул:

– Ты запамятовала. Мое имя Ян. И… да! Я тоже тут. Точнее – я снова тут! Все дело в моем сыне. Ты ведь знаешь, кем он стал? Я не смог его уберечь, и теперь я пришел, чтобы его освободить. Кажется, до его обращения у вас были чувства друг к другу? – Он взял мою руку, развернул ладонью вверх, провел пальцем по тонкой ниточке шрама. – Я рад увидеть тебя снова, Катарина.

Ну, конечно. Отец Ян. Катарина. Зверь на тропинке в лесу.

Воспоминания о прочитанном теперь стали на удивление близкими. Перед глазами даже мелькнула острая мордочка, и страх вновь обжег сердце, когда в ладонь впились острые зубки.

Инстинктивно отдернув руку, я заложила ее за спину и смело встретила взгляд светлых глаз отца Яна.

– Почему были? Например, сейчас я иду к нему, чтобы предупредить о западне, ожидающей его сегодня. Кстати, можно вопрос? Когда вы впервые встретились с ним под ивой, вы сказали, что тоже жили в замке, пока не поняли свое истинное предназначение. Почему тогда вы не сказали Владу о том, что его ждет? Вы ведь знали, кто его мать!

Священник долго смотрел на меня и, наконец, усмехнулся.

– Это кровь оборотней делает тебя такой проницательной или?..

– И все же? – я не позволила ему сменить тему.

Отец Ян вздохнул.

– Все дело в Матери. Она незримо правит всем, но ее поступки нелогичны и непонятны. Когда-то она позволила перворожденным узнать о том, что, лишь соединив два рода, можно достичь освобождения. Но в сердцах оборотней и бессмертных жила лютая ненависть, и тогда перворожденные условились родить детей-полукровок, в ком текла бы, разбавленная людской, кровь бессмертных и оборотней. Так у княгини Вайнской родился Влад, а у графини Мареш – ты. Но у Великой Матери вдруг снова изменились планы, и она приказала уничтожить одного из вас. Тогда графиня Мареш отдала дочь на воспитание бездетному старшему сыну и его жене, а сама пустила слух, что девочка умерла.

– Так вот почему графиня так странно себя повела, когда я назвала ее мамой. А почему ты не забрал Влада с собой, когда вернулся? Или почему хотя бы не рассказал ему? Ты ведь оставил его на верную смерть! Точнее, не смерть, а…

И тут я заметила его виноватые глаза и осеклась, уничтоженная догадкой:

– Ты все знал с самого начала? Ты знал, кто я и что во мне течет отравленная ядом оборотней кровь? Но даже я сама этого не знала, так как была защищена от власти Луны твоим подарком – этим камнем! – Я потянула за веревочку, и на моей руке забелел овальный, гладкий камешек. – Ты не вернулся спасти сына, ты вернулся, чтобы он наверняка убил меня! Но… зачем?

Отец Ян отвел глаза.

– Это приказ. Я и все те, кого она когда-то нарекла воинами Бога, не могут ослушаться Великую Матерь. Она обладает властью над нами. А что касается тебя… Она с самого начала знала про ложь графини о твоей смерти и решила это исправить, попутно убив двух зайцев: ты умираешь, отравленная кровью Влада, а он сам после твоей кончины добровольно шагнет в безвременье. – Он нервно покусал губы и бросил на меня исподлобья виноватый взгляд. – Не знаю, почему тебе это рассказал, и не знаю, откуда ты ведаешь то, что должно произойти, но… Поверь, мне больно участвовать во всем этом. Я – бродяга без права на любовь и семью, который вдруг узнал, что у него есть сын. Сын, который заранее обречен на уничтожение… Я молил Матерь оставить его в живых, пусть не человеком, но способным существовать в этом мире, на этой земле. Она меня даже не стала слушать. Просто выгнала и в наказание за вольность приказала мне лично стать его палачом. Мне жаль, но я не мог предупредить, а значит, и изменить. Она сомкнула мои уста колдовством. Хвала богам, тебе все известно!

Ладно, с этим разобрались! Хотя – вот загадка! Как я, произносящая речи по сценарию, смогла так душевно поговорить с двойником священника?

Я отмахнулась от назойливых комаров.

– Пойдем, проводишь меня к опушке у заброшенной мельницы. Сегодня в полночь именно там Вацлав устроит ловушку бессмертным и Владу, а значит, завтра день великой осады и… моей смерти.

– Только сначала скажи, откуда ты все знаешь? – Отец Ян придержал меня за плечо. – Ведь если тебе известно о своем обращении, вряд ли ты захочешь рисковать, мечтая соединиться с Владиславом в бессмертии! План Матери не сработает и… Что тогда?

– Надеюсь, что тогда ее колдовство и власть над всеми нами исчезнут. – Я потопталась на месте, глядя в его светлые глаза в паутине морщин, и поторопила: – Может, поспешим? Боюсь, что мой суженый уже пустил по моему следу погоню.

– Ха. Если бы за тобой гнались оборотни, ты бы уже была загнана в угол. Думаю, твой суженый не очень-то хочет тебя поймать. – Священник выпустил мое плечо и, больше ни слова не говоря, свернул с поляны в окружающую нас чащу, погруженную в тревожный сумрак.