Дневник мечтателя

После некоторого времени компания стала звать друга. Второй парень двинул вслед за первым, повторяя невнятные просьбы вернуться. С ним расправился так же, но девушки, видимо, начавшие подозревать что-то неладное, стали спешно уходить.

Выскочил вслед за ними, бежал, кое-где утопая по колено. Крики завели меня, ах эти чудесные голоса. Представляю их раз за разом и хочу еще. Ту что по крупнее, догнал быстро, хватанув по шее, пришлось ударить еще, потому что она продолжала верещать. Последняя девушка, наверное, задохнувшись от погони, быстро обессилила, падала, пытаясь скрыться за стволами деревьев. Вскоре догнал и ее.

Прошу не надо! Всхлипнула она.

Сколько стоит твоя жизнь?

У меня дома ребенок маленький!

Отвечай! В этот момент я просто наполнился силой вселенной, господин которому дано могущество богов, над жизнью простых людишек.

Не знаю! Отпустите! Ее тело тряслось от рыданий. Зато я знаю! Вы бабы не отличаетесь друг от друга, и ты не исключение. Вы рожаете, что бы ваши дети мучились в гнилом, равнодушном мире, издеваетесь, наслаждаясь своей властью над малютками. И цена тебе ноль, знай это животное.

Пожалуйста, я хочу домой к семье?!

Уноси ноги тварь.

Не раздумывая и резко развернувшись, она поспешила отбежать, не веря своей удаче. Всхлипывая и дрожа, через сто метров выдохлась, перелезая сваленную поперек тропы корягу. Перебравшись, не успела сделать и трех шагов как упала. Череп надломился, расшибленный остро наточенным лезвием. У нее я отрезал прекрасное ушко на память. Аккуратно достав из заплатанного кармана пачку черной приправы, обильно рассыпал перечную пыль на затвердевшие трупы.

Сейчас пойду к столу, на котором аккуратно расположились: бархатное шампанское, маринованная селедочка, желтобокие апельсины. Впервые за долгие года, как человек встречу новый год! Спасибо моим случайным друзьям из леса, в их карманах нашлось даже больше, чем было необходимо.

13 марта 1985.

Городские газеты соревнуются в украшательстве моей работы, но она сама по себе искусство, всеобъемлющая энергия таланта. Тонкую грань, отделяющую достойных от посредственных может созерцать лишь художник. На моих весах не так много пока. Захотел притаиться на некоторое время, местные гончие думаю, идут по моему следу. Они не так глупы, как могут показаться. В пятницу не удержавшись, закинул в копилку еще одну ценную монету. Заскочил в пригородную электричку перед самым отправлением, в надежде на новое приключение.

Вагон пропах едким дымом сигарет и дешевого пива. Если поразмыслить, что за серость это жалкое, бездумное существование послушного, глупого стада? Однотипные люди, одежда, жизни, наконец, после не продолжительного сна, идут на ненавистную работу. На какое ни будь производство станков или еще что-то похожее. Потом к не любимой жене. И так день за днем, год за годом, порой лет так тридцать наблюдая одни и те же стены, лица. А что в сухом остатке? Сползая бессильно на белую, больничную койку, где пребывают такие же трудяги, задаются наконец-то вопросом, зачем же всё-таки жили? Но ответа подходящего не находят бедолаги.

Впервые, по настоящему, когда уже откладывать суть проблемы, нет времени. Нет и сил исправлять что-то, тот момент, когда меньше всего надо размышлять о мелочах, остаток посвящается капанию в старом грязном белье. Печально.

Так вот, увидел в тот вечер интересный образец, брюнетка с точеной фигурой напоминающая загадочную античную богиню. В красной, длинной куртке с широким поясом. Очень похожа на Лену. Длинные, завивающие на концах волосы, белизна зубов нельзя пройти мимо, не влюбившись.

Она вышла на пригородной станции.

Доброй ночи! Не подскажите где первомайская улица? Догнав спросил я, запыхавшись.

Заметил ее реакцию при свете тусклого фонаря, освещающего одинокую, безлюдную улицу.

Девушка вздрогнула от неожиданности.

Это в пяти минутах ходьбы отсюда, собравшись, ответила.

Необходимо повернуть, вон за тем зданием, – добавила, указав тонкими пальчиками вперед. Простите мне необходимо идти. Родители ждут. И заторопилась.

Спасибо вам. Я решил выждать немного.

Прошагав в противоположную сторону две минуты хотел было по темным, местам догнать, но она пропала.

Настроение порядком скисло, оставляя терпкую скорбь на сердце. Достаточно долго ходил я по черным улицам, без всякой цели и мысли. Но вышел из оцепенения, увидев слабый свет, выползающий из темного дома.

Среди редких домов стоящих на окраине, почти под самыми кронами деревьев, горело одинокое окошко. Собаки вроде нет, прислушавшись, заключил я.

Надо сказать, люблю лицезреть чужую жизнь, людей. Перепрыгнув через хилый забор, подобрался к самому строению. Поначалу место показалось скучным, как в глубине послышалось шуршание.

Увидел, как за полупрозрачными шторами прошмыгнула, та самая девушка. Уже переодевшись, укладывала вещи в большой коричневый чемодан.