Дневник посла Додда

Пятница, 26 апреля. У нас собралось человек двадцать молодежи по случаю приезда Марты, которая вернулась сегодня. Среди них были очень интересные люди. Тревожнее всех чувствовал себя, хотя он умело скрывал это, внук сосланного кайзера, кронпринц Луи Фердинанд, который унаследует престол, если Германская империя когда-нибудь воскреснет. Ему, вероятно, лет двадцать семь, он высок, красив и очень умен. Он любит говорить о Генри Форде – «великом администраторе», как он его называет, а также о самолетах, – он учится ими управлять, готовясь к войне, которую всей душой ненавидит. О трагедии Гогенцоллернов он изредка разговаривает только с моей дочерью. Он еще питает слабую надежду когда-нибудь стать кайзером. Если бы не эта надежда, он уехал бы в Соединенные Штаты. Я убеждаю его, что он должен изучить историю Германии и написать всю правду о своей семье. Он был слишком молод в 1914 году и многого тогда не понимал, но с тех пор ему довелось достаточно пережить, чтобы навсегда запомнить, как развертывалась трагедия.

Суббота, 27 апреля. Сегодня мы завтракали у сэра Эрика Фиппса и его супруги. Присутствовало сорок гостей. Среди них был заместитель Геринга – генерал авиации Мильх с супругой, которая сидела за столом справа от меня. Ничего интересного сказано не было, только сэр Эрик сообщил моей жене, что Германия строит двенадцать подводных лодок и несколько больших военных судов в нарушение Версальского договора. Вчера он виделся с Бюловым, но они не смогли найти общей основы для будущих переговоров. Зачем немцы собираются строить большой флот, если у Германии нет сколько-нибудь значительных территорий на побережье? С одной-единственной целью – для нападения на Англию.

Понедельник, 29 апреля.

Сегодня в одиннадцать часов утра заходил Виганд. То, что он рассказал, подтвердило наши сведения о расширении авиационных сил и военного флота. Он сказал, что, как ему говорил генерал фон Рейхенау, командование рейхсвера очень встревожено вызовом, который Гитлер бросил всем соседям Германии; генералы рейхсвера требуют заключения договора с Россией именно теперь, когда Франция понемногу сближается с Советским Союзом. Такова единственная возможность ликвидировать окружение Германии, создаваемое Францией, Англией и Италией. Гитлер сильно обеспокоен и очень боится вести переговоры с Россией – единственным своим врагом, с которым он предпочел бы никогда не иметь дела. Однако, как говорит Рейхенау, он сказал одному из представителей рейхсвера: «Что ж, ради Германии я готов заключить договор с самим дьяволом».

Среда, 1 мая. Ежегодный праздник труда при нынешнем режиме превратился в Германии в нацистскую демонстрацию – мне это чем-то напоминает празднование дня 4 июля у нас в Америке, с той только разницей, что здесь все рабочие обязаны присутствовать на митингах в честь Гитлера, хотят они этого или нет. Нам предстояло поехать на аэродром Темпельгоф, чтобы присутствовать на параде, но шел дождь вперемежку со снегом, и, позвонив в министерство иностранных дел, я извинился, что не могу приехать. Мои извинения были охотно приняты. Как сообщают газеты, в демонстрации участвовали 1 миллион 700 тысяч человек. Я не уверен в точности этой цифры, но торжество было огромное, причем Гитлер произнес довольно пессимистическую речь. Он предупредил немцев, что нужно готовиться к тяжелым испытаниям и тесно сплотить свои ряды. Он сказал, что предпочел бы быть германским крестьянином, не имеющим своего дома, нежели гражданином какой-либо другой страны. Сам он австриец и, как говорят, обладает миллионным состоянием.

Великий день ознаменовался лишь двумя событиями – речами Гитлера и Геббельса, причем последний сравнил своего вождя с Жанной д’Арк, как единственного человека, который беседует со всемогущим Богом о делах своей родины.

Четверг, 2 мая.

Сегодня мистер Данн, начальник отделения, ведающего в государственном департаменте Западной Европой, позабавил меня своим толкованием событий и настроений. Он путешествует и усердно расширяет связи, не зная ни одного языка, кроме английского.

Понедельник, 6 мая. Эхснер из агентства Юнайтед Пресс сказал, что, как ему стало известно из секретного, но абсолютно достоверного источника, в Вильгельмсхафене усиленно строятся подводные лодки и другие военные суда. Он рассказал также о мелких судах, которые вооружены несколькими пушками и развивают скорость до шестидесяти узлов. Это расширение германского флота заставило Англию изменить свое дружественное отношение к Германии, установившееся за последние три месяца: теперь оно уступило место серьезной озабоченности, обнаружившейся в дебатах в палате общин, а также в поведении сэра Эрика Фиппса.