Дневник пустоты

Ленты медленно поползли вперед. Они подрагивали, словно их несла к станку гигантская невидимая рука. Им не суждено приобрести яркий цвет или сложный узор. Их провезут по ленте, склеят, пропустят через несколько валиков и намотают спиралью на сердечник, который называется оправка. Остальные ждет то же. Одну за другой ленты пропускают через валики. Сквозь небольшое окно в крыше на ленты падал лишь один луч света. Словно пленку пропускали через проектор, однако в этом фильме не было драмы, красоты или зрелищных трюков. Только движение по ленте к крутящимся валикам.

Что за бессмыслица, подумалось мне. Каждый раз, когда в школьные годы ездила на экскурсии, я надеялась обнаружить на какой-нибудь фабрике сбой. Ремень безопасности неправильной формы или книгу с дыркой в корешке. Застать момент, когда вдруг появляется трещина в том, что раньше считалось непогрешимым. Однако новейшие станки, в которые крупные заводы вкладывали много денег и сил, редко выказывали слабость.

С другой стороны, от производства картонных трубок я ничего не ждала. Здесь длинные полоски бумаги просто подавали в станок и сворачивали. Везли на ленте к сердечнику. Чтобы создать трубку с пустотой внутри. Если только не отключится электричество, машина продолжит работать, ничем не привлекая внимания. Вполне понятно, что коллеги на экскурсиях быстро начинали скучать.

И все же это было заклинание. Ленты двигались – несмотря ни на что. Двигались, хотя знали, что их ждет впереди. Полные решимости отрубить пальцы тому, кто попробует к ним прикоснуться. Ленты бегут и, не останавливаясь ни на миг, соединяются, образуя картонную трубку. Едва ли происходящее кто-то назовет волшебством. Здесь нет передовых технологий, которые могли бы произвести впечатление. Зато есть упорство и настойчивость, в них и заключена вся магия. Слова складываются в заклинание, одно за другим, чтобы на свет появилась новая история. Торжественно, скромно, глубоко религиозно. Хорошо, что трубка пустая. Эту пустоту и заполнит история. Заклинание несется по тускло освещенной мастерской.

После того как трубку из лент снимут со станка, ее разрезают на части и при необходимости прикрепляют крышку или дно. Мир действительно нуждается в картонных трубках: маленькие используют в качестве упаковочных материалов для полиэтиленовых пакетов или чая, а большие – для разных промышленных целей. Вот почему ленты никогда не остановятся. Вот зачем они здесь, в сонном цехе.

* * *

Когда я вернула комбинезон и покинула завод, даже сам воздух был наполнен светом и звуками. Хигасинакано разговаривал по телефону. До станции мы могли добраться только на автобусе для сотрудников или такси. Сидя на скамейке перед входом, я чувствовала запах земли. Я сняла черную куртку, жадно вбиравшую в себя тепло, и закатала рукава платья. В поле по другую сторону широкой дороги старушка с платком на голове что-то сажала.

– Как здорово, что удалось попасть на экскурсию, – пробормотал подошедший ко мне Хигасинакано.

– Согласна, – ответила я, потягивая овощной сок. Судя по всему, в качестве коробки для сока тоже использовалась продукция завода.

После экскурсии техник рассказал о новых картонных трубках, недавно поступивших в продажу, и о стоимости разных видов трубок, а также подарил целую коробку образцов. Пожимая нам руки, он попросил передать приглашение на завод и другим сотрудникам офиса.

– Сибата, тебе, наверное, было нелегко? На заводе столько узких проходов и лестниц. У тебя ведь срок в мае. Осмотры у врачей все чаще, да?

– Так и есть. Хигасинакано, откуда вы столько знаете о беременности?

Очки Хигасинакано блеснули в ярких лучах солнца. Я давно не видела его в этих очках с толстыми линзами.

– Мы с женой не можем иметь детей. Мы долго надеялись, изучали информацию о беременности и родах. Хотели бы мы узнать, каково иметь ребенка и насколько радостно наблюдать, как он растет.

У меня чуть не вырвалось: «Так вы женаты!» – но я постаралась скрыть свое изумление.

– Когда узнал о твоей беременности, я за тебя порадовался. Конечно, это сложный период. К тому же… Я понял, что ты будешь воспитывать его одна. Мне очень жаль. Но я часто говорю с женой, Сибата. О тебе. О том, что ты решилась родить ребенка, через какие трудности ты проходишь, не подавая виду. Несколько лет назад мы прекратили попытки. После этого решения стало легче, но иногда мы все-таки мечтаем о детях…

Хигасинакано продолжил рассказ. Он удивлялся тому, сколько стоит лечение бесплодия. Его жене тяжело давались постоянные анализы и прием лекарств, и каждый раз, когда Хигасинакано предлагал сдаться, они ссорились. Однажды она забеременела, но вскоре случился выкидыш. Они так и не нашли в себе сил сказать родителям, что проходят лечение. Его голос звучал намного мягче, чем в офисе. С женой он познакомился в студенческом хоре. Может, ту ярко-желтую рубашку, которую он носил в день снегопада, выбирала жена? Я гадала, какие чувства испытывал Хигасинакано, выписывая имена на странице из блокнота.

– Прости, что-то я заговорился. Спасибо тебе за сегодня, – слегка заикаясь, произнес он.