Дневник служанки

– Вот видите? Нам нужно очень многое обсудить, – сказала «Ванесса». – Но прежде чем вы переступите порог этого дома, зарубите себе на носу, зарубите как следует… – Она взмахнула трезубцем, указывая на камеры видеонаблюдения над входной дверью и в дальнем углу гостиной. – Дом буквально нашпигован видеооборудованием. Камеры передают изображение на монитор, за которым можно следить из комнаты внутри дома, а также на экран, который установлен на посту безопасности. Все, что происходит в доме и на участке, записывается и сохраняется в «Облаке». – Она выдержала короткую паузу, давая им возможность осмыслить сказанное. – Если вы попытаетесь причинить мне вред, в доме есть люди, которые способны это предотвратить. А если я вдруг «исчезну», записи с камер будут автоматически переданы в полицию вместе с копиями «страховки» Дейзи. Надеюсь, все понятно?

Дейзи подняла голову, чтобы посмотреть на внешнюю камеру, и почувствовала, как по спине пробежал холодок. Она и Джон оказались в положении подопытных крыс в стеклянном лабиринте этого дома.

– Ты лжешь, – безапелляционно заявил Джон.

– Хочешь проверить? – усмехнулась Кит-дьяволица. – И кстати, если вы двое сейчас уедете, «страховка» Дейзи будет немедленно отправлена в полицию и в прессу – список крупнейших медиакомпаний я приготовила заранее. – Она немного помолчала, в упор рассматривая Джона. – А вскоре после этого ты, ДжонДжон, отправишься в тюрьму. Я не шучу. Для того, о чем говорится в этой «страховке», срока давности не существует. Я уничтожу и тебя, и всю семейку Уэнтворт…

– Давай войдем, Джон, – тихо сказала Дейзи. – У нас нет выбора.

Мэл

2 ноября 2019 г. Суббота

Мэл вернулась в участок, чтобы допросить Джона Риттенберга. Ситуация неожиданно обострилась, да и пресса не дремала. Нужно было поторапливаться, чтобы опередить журналистов.

Когда Мэл вошла в отдел по борьбе с тяжкими преступлениями и сняла с плеч промокшую куртку, Лула махнула начальнице рукой, подзывая ее к своему столу. Лицо помощницы было напряженным, глаза – серьезными.

– Джон Риттенберг в допросной номер двенадцать, Дейзи Риттенберг – в номере шесть, – сообщила она. – Миссис Риттенберг жалуется на плохое самочувствие и требует врача. С ней находится ее адвокат, так что лучше начать с нее. Да и она все-таки на девятом месяце… Но пока ты здесь, взгляни-ка вот на это. – Лу развернула монитор компьютера так, чтобы он был виден Мэл, и открыла несколько газетных статей. – Как ты и просила, мы подняли материалы, касающиеся прошлого Риттенбергов и Дарлинг, и еще историю лыжного курорта, где Дарлинг выросла. В общем, мы нашли кое-что интересное…

Лула кликнула на оцифрованную газетную страницу. В глаза Мэл бросился заголовок, набранный крупным черным шрифтом:

«НИЧЕГО НЕ БЫЛО!»

«Знаменитый горнолыжник Джон Риттенберг, известный болельщикам как Берг-Бомба, заявил, что все обвинения в изнасиловании в его адрес «являются ложью» и что на самом деле «ничего не было»…»

Мэл ощупью подтянула к себе кресло на колесиках и, не переставая читать, опустилась в него.

«Юная девушка, имя которой полиция Уистлера не называет, заявила, что в субботу вечером, на вечеринке, состоявшейся на загородной базе олимпийской сборной, ей в бокал подмешали наркотик, в результате чего она впала в беспомощное состояние и подверглась групповому изнасилованию, в котором участвовали надежда канадской олимпийской сборной по горным лыжам Джон Риттенберг и его товарищи по команде…»

Мэл почувствовала азарт и подалась вперед, вглядываясь в черные буквы на экране.

«Полиция вызвала Риттенберга и других спортсменов для допроса, но до сих пор никому из них официальных обвинений предъявлено не было…»

Взяв в руки мышку, Мэл открыла следующий файл. Статья была из таблоида с довольно скандальной репутацией.

«СВОБОДЕН КАК ВЕТЕР!

ОБВИНЕНИЯ В СЕКСУАЛЬНОМ НАСИЛИИ СНЯТЫ.

БЕРГ-БОМБА СНОВА МОЖЕТ ВЕРНУТЬСЯ НА ТРАССУ!»

Мэл пробежала текст глазами.