Дневник Тринадцатого императора -1

Мы со всеми поздоровались, чем правда немного повергли в шок студентов, но они быстро пришли в себя. Видимо разговоры о частом посещении полигона ЕИВ имели место быть. Теперь они сами стали тому свидетелями.

Потом Бутаков стал расспрашивать Амосова, о характеристиках будущего корабля. Всё было хорошо и интересно, пока не стали разбираться с усилием на динамометре. На вопрос Григория Ивановича ему, что-то ответил Николай Евлампиевич (я стоял достаточно далеко, потому не расслышал), что-то о масштабном факторе. Меня уже стала утомлять дотошность "беспокойного адмирала", завтра ещё предстояли стрельбы, а потом снова дворцовая рутина. Потому я и предложил заночевать прямо тут, а уже утром ехать на стрельбы.

Стрельбы на Волковом поле. Когда-нибудь, повелением ЕИВ, а может просто велением души и сердца, воздвигнем здесь монумент. Пока же Петровское детище ещё по своему прямому назначению послужит. Как назло видимость упала до четверти версты, но ветерок обещал, что она со временем улучшится. Только вот, сколько для этого ждать надобно будет?

Чтобы не мешать, мы с Григорием Ивановичем решили прогуляться. Отошли далеко, за разговором и не сразу заметили, как ветерок разогнал мряку, и стало проглядывать солнышко. Мы пошли обратно и успели как раз вовремя. Начальник полигона, мне как старшему по званию, отдал рапорт и пригласил пройти на наблюдательную вышку. Мы её из-за тумана сразу и не заметили. Теперь хорошо стали видны новые постройки полигона. Но нас интересовали стрельбы.

Снизу доносились команды, что-то выкрикивали дальномерщики, потом прошла команда в укрытие, потом после короткой паузы раздалось БУ-БУ-Х! Это оперённый снаряд на скорости 3М пошёл к цели, сразу многократно преодолев звуковой барьер. Стреляли долго и судя по всему успешно. Снаряды ложились кучно, дистанция на ослабленном заряде составляла 150 кабельтовых. На полную дистанцию на Волковом поле стрельнуть было негде. Точнее, стрельнуть-то можно, но снаряды будут лететь прямо в Ладожское озеро. Полигон надо удлинять!

Довольные мы ехали обратно. Дорогой в Питер обговорили многочисленные вопросы, потом разговор неожиданно свернул на прививочную кампанию во флоте от Оспы, Григорий Иванович, рассказал о тропической лихорадке, которая свирепствовала где то в Индо-Китае и другую "заразную" тему.

Уже подъезжали, когда я чётко сформулировал мысль.

- Лихорадка опасная болезнь. Температура у заболевшего растёт, достигает критической, после чего наступает, как правило, летальный исход. Броненосная лихорадка, также опасна для государственной экономики, как тропическая для людей. СТОИМОСТЬ ОДНОГО БРОНЕНОСЦА превышала ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ миллионов рублей.

- Кажется этого типа лихорадки, которая усиленно распространялась военными атташе Франции и Британии в начале 1860-х, России удалось избежать.

ТЕТРАДЬ СЕДЬМАЯ ДНЕВНИК ТРИНАДЦАТОГО ИМПЕРАТОРА

(конец 1864 года)

Историческая справка

Евгений Иванович Алексеев

(13 мая 1843 - 27 мая 1917, Ялта) - российский военный и государственный деятель, внебрачный сын Александра II[1]. Окончил Морской кадетский корпус (1863). После окончания корпуса начал службу в 4-ом флотском экипаже и отправился в трёхлетнее кругосветное плавание на корвете "Варяг". Вернувшись на родину, был произведён в чин лейтенанта и переведён в 1-й флотский Его Императорского Высочества генерал-адмирала экипаж с назначением флаг-офицером к начальнику отряда судов в греческих водах , адмиралу Бутакову. Участвовал в ряде дальних плаваний, совершил три кругосветных похода. С 1903 г. - наместник Его Императорского Величества на Дальнем Востоке. В этой должности проявлял крайнюю враждебность к Японии, поддерживая стремление русских промышленников утвердиться в Корее и подготавливая разрыв с японским правительством. 28 января 1904 г. был назначен главнокомандующим всеми сухопутными и морскими силами на Дальнем Востоке, после гибели адмирала С. О. Макарова до 22 марта непосредственно командовал Тихоокеанским флотом. Был награждён орденом св. Георгия 3-й степени. Целый ряд крупных поражений русской армии заставил правительство отозвать Алексеева с занимаемой им должности главнокомандующего: 12 октября 1904 г., после поражения на реке Шахе, он уступил место главнокомандующего генералу Куропаткину.

Севастополь после 1856 ….

В течение 15 лет после войны город не восстанавливался. В это время процветал феодосийский порт, бурно росла торговая Одесса, начинал развиваться ялтинский курорт, находила свое место Евпатория. А Севастополь лежал в руинах, брошенный и никому не нужный. Здесь обитало несколько сот человек, которые кормились тем, что показывали туристам величественные руины русской твердыни. И херсонесские заодно. Значение города понизилось настолько, что его включили на правах заштатного города в состав Ялтинского уезда Таврической губернии.

Диков Иван Михайлович