Дневники. Я могу объяснить многое

Как я уже писал, Антал был чересчур любвеобильным. Все свое свободное время он тратил на женщин. Любовниц у него всегда было несколько. Одну он только начинал очаровывать, роман с другой был в самом разгаре, с третьей – близился к концу, а четвертая осаждала его, будучи не в силах поверить в то, что между ними все кончено. Ум у Антала был живой, физику с математикой он знал великолепно. Если бы не страсть к женщинам, Антал бы сделал больше открытий, чем я. К сожалению, его больше интересовали женщины.

В Питсбурге Антал очень скоро прославился, как большой ловелас. Многие из сотрудников Вестингауза наблюдали за его похождениями с любопытством и завистью. Мне даже пришлось строго предостеречь Антала, чтобы он не предпринимал каких-либо попыток относительно жены Вестингауза Марджери, красивой женщины, выглядевшей гораздо моложе своих сорока семи лет. Она была на пять лет старше своего мужа, но на вид он казался много старше ее.

Однажды кто-то из инженеров, случайно увидев очередной наш эксперимент по изучению действия токов на организм, спросил у Антала с глазу на глаз, в чем заключается суть эксперимента. Антал в шутку сказал ему, что переменный ток определенной силы и частоты благотворно действует на мужскую силу. Якобы именно благодаря регулярным «подпиткам» током, Антал и совершает столько любовных «подвигов». Мой покойный друг вообще был большим шутником. Уверен, что в Граце до сих пор ходят легенды о некоторых его проделках.

Шутка Антала породила сплетню, которая быстро дошла до Вестингауза. Вестингауз контролировал все, что происходило в его компании сверху донизу. Доносительство там было развито невероятно. Все доносили на всех. Это поддерживало дисциплину на высоком уровне, поскольку все сотрудники знали, что от хозяйского глаза ничего не укроется, но портило отношения между людьми. Между сотрудниками не было сердечности и доверия.

Я не знал о шутке Антала и был весьма удивлен, когда Вестингауз вдруг проявил интерес к моим экспериментам по действию тока на организм. Он выспрашивал все до мельчайших подробностей и при этом смотрел на меня с недоверием. Поняв, что происходит что-то неладное, я спросил в чем дело. После небольшого замешательства Вестингауз сказал, что хотел бы укрепить свою мужскую силу при помощи тока. Я растерялся, а Вестингауз, думая, что я притворяюсь, не желая выдавать секрета раньше времени, сослался на слова Антала. Мне пришлось пригласить Антала и потребовать у него объяснений в присутствии Вестингауза. Антал признался в том, что пошутил, но Вестингауз не поверил нам обоим. Когда Антал ушел, Вестингауз сказал мне, что прекрасно понимает, почему я столь рьяно храню все в тайне и не претендует на то, чтобы быть полностью в нее посвященным. Он просто хотел стать участником этих моих экспериментов, не более того. «Если хотите, то можете завязывать мне глаза на время эксперимента, чтобы я не увидел лишнего», – сказал Вестингауз. Я снова объяснил, что Антал пошутил. Вестингауз начал раздражаться. Зная, насколько он вспыльчив и безрассуден в гневе, я достал все записи по этим экспериментам и предложил ему ознакомиться с ними. Вестингауз сделал вид, что поверил мне лишь после того, как проглядел часть записей и не нашел там ничего, касающегося влияния тока на мужскую силу. Я пишу «сделал вид», потому что он поверил мне не до конца. Спустя два дня, я заметил утром, что ночью кто-то побывал в моем кабинете и в лабораториях. Обыск велся довольно небрежно, следов чужого присутствия осталось много. Не было устроено никаких «шуток», но почти все бумаги лежали не так, как я их положил. Я пришел к выводу, что ночью здесь побывал Вестингауз. Сторожем при заводской конторе был венгр по имени Шандор. В империи[86] между венграми и сербами не было особой приязни, но здесь, вдали от Европы, мы с Шандором считали друг друга земляками. Особенно сближало нас мое скромное знание венгерского языка, которое я получил за время работы в Будапеште[87]

. Я спросил у Шандора, кто ночью был в конторе, и он ответил, что здесь был Вестингуз.

От Антала я потребовал, чтобы он никогда больше не позволял себе шуток, касающихся нашей работы. О том, что Вестингауз тайком побывал у нас, я Анталу рассказывать не стал из опасения, что он может проговориться.