ДНИЩЕ: Отрывая лица

Фигура вальяжно медленно закрыла за собой дверь и прикрепила ключ обратно на пояс, рядом с ножнами, в которых покоился военный нож из легированной стали с шестью зазубринами и изогнутый под углом ровно 15 градусов, начиная с середины. Это был мой нож.

— Как у вас тут… Дела? — Без особых церемоний, но с ясностью в голосе спросил вошедший.

Со стороны обрубка донеслось мычание. Он явно пытался что-то сказать. Возможно, ему мешали ржавые гвозди в щеке.

— Простите, что? — Спросил владелец положения и подошёл к калеке медленной чеканной походкой, словно на него смотрела толпа зрителей, и необходимо было показать красоту движений всего своего тела.

Стон раздался ещё раз. Причём на этот раз даже мне показалось, что обрубок хотел что-то сказать.

— Наверное, теперь вы понимаете, насколько утруждающим бывает общение с быдлом.

В глубине души, которой я лишился много лет назад, я понимал, что всё движется в сторону необратимой катастрофы. И так оно и было. Это были не намёки. Жопа приближалась.

Пока всё не покатилось к чёрту, я решил хоть как-то намекнуть Варе, чтобы молчал.

— От лица всех присутствующих хочу поблагодарить за гостеприимство, — сказал я, строго поглядывая на Варю, но тот был словно под гипнозом.

Фигура с моим ножом повернулась ко мне лицом, но осталась стоять на том же расстоянии — шагах в трёх от меня. Сейчас для меня это было огромное расстояние, учитывая положение дел. И тел.

— А вот такую речь слышать — одно удовольствие. Редко встретишь воспитанных людей. Они… Повымирали что ли?

Он вдумался в свои слова и легко рассмеялся, пока не подавил смех, прикусив губу. С этой странной и зловещей улыбкой он продолжил смотреть на меня, словно в ожидании увлекательной беседы. Стоило потянуть время.

— Кажется, вы знакомы с Хранителем, — выдвинул я своё предположение скорее для поддержания этой странной беседы.

Это заинтересовало собеседника.

— Да.

Он явно сказал это искренне, потому что это выделяло его статус на фоне остальных. И он ничуть не ошибался в том, что птичек его уровня нам ещё не доводилось встречать. Мне стало интересно.

— Вероятно, у вас есть непреодолимое желание меня о чём-либо попросить?

Я знал, что это бессмысленно. Да и светские беседы для меня заканчивались быстрее, чем для других в обычных ситуациях. Но сейчас была необычная — я висел на крюках, а мой нож был у него под рукой. Единственное — на его месте я бы держал ремешок расстёгнутым, когда входишь в помещение к незнакомым людям. Впрочем, он явно был весьма уверен в себе. Это могло сыграть мне на руку.

— Давайте проясним, — предложил он, — здесь закончатся ваши жизни. Я не знаю, будете ли вы расстроены, осознавая этот факт, но посоветовал бы обрадоваться. Смерть — это освобождение! Особенно для таких как вы. Порой я устраивал мысленный эксперимент…

Он ненадолго замолчал, потому что задумался. В этой задумчивости он сделал шаг ко мне навстречу.

— Я думал, каково это быть таким дикарём как вы. Бороться за жизнь, как животное. Жестокость… Всё это насилие…

Он хотел было обернуться к покачивающемуся на цепях обрубку, но решил этого не делать.

— И конечно, я понимаю, каково думать о нас, тех, кто живёт на вершине. Мы другие, у нас всё устроено иначе. Наверняка же таким как вы всегда хотелось попасть в этот рай, стать такими как мы. Ведь так?

Я молчал и старался не смотреть на него. Дело в том, что, если бы я слишком долго пялился, он мог бы решить, что у меня слишком много сил. Это могло насторожить его, он стал бы более бдителен, а сейчас это ни к чему. А ещё с минуту на минуту выстрелит Варя, следуя моей инструкции…

— Но правда в том, — продолжил певучий голос, — что вы не такие. Вы совершенно не понимаете, что отличаетесь от нас, что вы — это животные, а мы — дети Хранителя. Мы боги, и мы — ваши боги. Вы можете думать, что судьба несправедлива, что в мире слишком много жестокости… Однако подумайте: как вы можете об этом судить, если не понимаете замысла богов? Разве они вам доступны?

Он помолчал, в надежде, что я проникнусь его бредом.

— Вот причина, по которой вы все здесь. Вот почему вы думаете, что находитесь в клетке. И вы действительно в клетке. Именно поэтому мы пришли, чтобы спасти вас. Чтобы освободить. Ведь у нас достаточно силы для этого. Ровно, как у богов!

Он вдумчиво смотрел на меня — я ощущал этот взгляд. И буквально слышал, как шелестит в его голове наслаждение от только что сказанного. Он упивался собой.

— Но ты же не бог, — неуверенно вставил Варя.

Всё. Пути назад не было.

Фигура повернулась к нему лишь торсом, словно тратить энергию на это низшее существо было само по себе оскорблением. Некоторое время молчание накапливало злость, которую я ощущал в ауре этого чудилы.

— Вскоре ты поймёшь, что ошибаешься. И будешь лизать мои сапоги, когда я щёлкну пальцами.

— Какой же ты бог, если ходишь в юбке, — продолжил Варя.

Похоже, он был остёр на язык. Бог не ответил.

— Да ты же носишь эту юбку, чтобы дрочило удобнее было доставать. И, что самое смешное, у вас же тут нигде нет баб. Как ты предпочитаешь, на сухую, или когда тебе юбку задирают с другой стороны?