До и после

Стэнтон сразу же отпустил Эзру, и я схватила его за рубашку. Не знаю, чего я ожидала от Эзры... Я думала, что он оскорбленно вырвется и заявит, что не нуждался в моей помощи. Может быть, обвинит меня в том, что я испортила его вечеринку, и велит вооруженным охранникам вывести меня за ворота, просто на всякий случай.

Но его короткий взгляд не говорил ничего подобного. Он просто обнял меня за шею обеими руками и не отпускал.

Я не могла поддерживать нас обоих. Моя голова ушла под воду, и я яростно замолотила руками и ногами, чтобы удержать нас на плаву.

— Давай же, — закашлялась я, лихорадочно работая ногами. — Давай, плыви.

Но Эзра не плыл, он только крепче вцепился в меня, утягивая нас обоих под воду.

Стэнтон закричал от боли, достаточно громко, чтобы привлечь внимание к нам. Пара ребят подплыли и помогли нам с Эзрой доплыть до бортика. Пара других поддерживали Стэнтона на плаву, пока он ругался достаточно громко, чтобы привлечь внимание по крайней мере первого ряда зрителей, стоявших вокруг бассейна.

— Ты гребаная сука! — орал он, пока Марти Энгельсон помогал нам выбраться из воды на бетонный бортик. Эзра лежал на спине, жадно глотая воздух, а я сидела в луже мокрой ткани, не в состоянии подняться. Я поняла, что меня трясет. — Что на тебя нашло?

Я не могла говорить. Я успешно спасла Эзру от Стэнтона, но кто спасет меня?

Не успела я подумать об этом, как мимо пролетело что-то, попав прямо в голову Стэнтона. Мне потребовалась секунда, чтобы осознать, что от головы Стэнтона отскочил и приземлился рядом кожаный ботинок.

Я посмотрела на пару ног, стоящих около меня — одна обутая, вторая нет, — и подняла глаза на Фостера. На его лице отражался непреклонный вызов.

— Не смей говорить так про мою сестру.

Стэнтон поднялся и принялся протискиваться через толпу к нашей стороне бассейна. Фостер загородил собой нас с Эзрой, а вперед него шагнул Эмир Зуривич.

Стэнтон резко остановился.

Я не видела Эмира весь вечер. Его волосы были зачесаны назад, и он был во всем черном. Он стоял совершенно расслабленно, слегка улыбаясь, держа руки в карманах.

— Что-то не так? — спросил он.

Стэнтон ощерился, но остановился в нескольких футах от нас. Эмир не был таким крупным или агрессивным, как Стэнтон, но с ним шутки плохи.

— Да. Мы просто веселились, а потом эта сука пришла и пнула меня ни за что.

— Прости? — улыбка Эмира стала опасной.

Стэнтон на мгновение смешался.

— Скажи своим тупым дружкам оставить меня в покое, — рявкнул он и пошел прочь сквозь толпу, за ним последовали две или трое парней, бросая на Эмира злобные взгляды.

Эмир повернулся к Эзре, который все еще хватал ртом воздух, и с легкостью поднял его на ноги.

— Готово, — сказал он, несколько раз сильно хлопнув его по спине. — Никто не пострадал. — Он повернулся к ошарашенно шепчущейся толпе и крикнул: — Время веселиться!

Это сломало лед, и разговоры постепенно возобновились.

— Что может быть лучше вечернего купания, — сказал Эмир, поднимая меня на ноги на удивление сильными руками.

— Спасибо. Спасибо тебе, — еле слышно сказала я.

— Не за что, — ответил он и, приложив два пальца ко лбу, растворился в толпе.

Я повернулась к Эзре, но место, где он стоял, уже опустело.

31

Мы нашли Эзру на лужайке перед домом. Его рвало. Я не знала, что делать, а Фостер просто подошел к нему, наклонился и положил руку на спину, тихо приговаривая:

— Все хорошо.

Эзра рыгнул еще пару раз, сплюнул, но не выпрямился, словно ожидая следующего приступа рвоты.

Когда он наконец выпрямился и посмотрел на меня, игра, танцы и испорченная вечеринка — все показалось таким далеким.

— Ты в порядке? — спросил он. На его рубашке осталось пятно, а черный галстук висел мокрой тряпкой.

— Да, — напряженно ответила я. — А ты?

Эзра кивнул, но ничего не сказал.

Повисло молчание, которое нарушил только Фостер, когда я особенно сильно вздрогнула.

— Может, дашь Дев полотенце или что-то?

— Да. Блин, да, извини.

Эзра резко развернулся и поднялся по ступенькам в дом. После минутного колебания мы с Фостером последовали за ним.

Внутри дом Эзры был таким же впечатляющим, как и снаружи, но каким-то образом все равно казался... доступным. Не таким шикарным или дорогим на вид, что боишься дотронуться до чего-нибудь. Не было ощущения, что попал в музей.

К тому времени как мы вошли, Эзра уже исчез, так что мы с Фостером топтались у входа. Он разглядывал комнаты, которые шли по коридору, начинающемуся за лестницей, а я подобрала подол платья, чтобы с него не стекало на пол. Хотя это не очень-то помогло.

Через минуту вернулся Эзра с большим пушистым полотенцем. Он протянул его мне и сказал:

— Я могу принести тебе сухую одежду, если хочешь.