До последнего звонка

— Его впустил Эд, это единственное объяснение. Он никак по-другому не смог бы проникнуть в наш дом. Это же самый настоящий Форт-Нокс, мать его. Здесь есть только главный вход, и ни одна душа не проникнет к нам без моего позволения или без позволения моего мужа. Эд очень крепкий мужик, знаете ли. То есть был крепкий.

Голос миссис Бишоп слегка дрогнул на последнем предложении, и она на секунду отвела глаза.

— Мы можем поговорить об этом позже, если хотите, — тихо сказал Ньюсон.

— Разговоры с полицией всегда неприятны! — злобно рявкнула на него вдова. — Продолжайте.

— Вы говорили, что не верите, что подозреваемый мог проникнуть в дом мимо вашего мужа.

— Да, мать его… И не смотрите на то, что Эд был не в лучшей форме. Он был толстый, но очень крепкий.

— Значит, вы думаете, что мистер Бишоп мог знать подозреваемого?

— Я знаю только то, что он его впустил. У нас стоит камера на входе. Никто и близко к нам не подойдет без нашего согласия.

Ньюсон уцепился за эту фразу.

— И все же этот человек подошел к вашему мужу очень близко. Миссис Бишоп, извините, что спрашиваю, но вы, случайно, не знаете, не интересовался ли мистер Бишоп… как бы это сказать… альтернативным сексом?

— Что?

— Вы, случайно, не знаете, не было ли у вашего мужа садомазохистских или гомосексуальных наклонностей?

На мгновение железобетонная самоуверенность миссис Бишоп покинула ее. Она была в шоке.

— Вы сказали, что мой муж был пидором?

— Я должен учитывать все возможности. Вы только что признали, что никто не мог близко подойти к вашему мужу без его согласия, но, как мы знаем, его убийца проник в его комнату и привязал его к кровати…

— Не сметь! — крикнула миссис Бишоп, изменяясь в лице. — Не сметь так говорить, ты, маленький рыжий ублюдок!

— Это не первый случай, когда смерть наступает в результате неудачного сексуального эксперимента, и родственники погибшего в таком случае редко знают о…

— Теперь послушай, сучонок…

Наташа, стоявшая за спиной Ньюсона, сделала шаг вперед:

— Миссис Бишоп, я вас попрошу обращаться к инспектору «мистер Ньюсон» или «инспектор», и никак иначе. Если будете продолжать оскорблять полицейского при исполнении, я могу вас арестовать.

— Арестовать меня! Я вдова, девочка! Ты не можешь арестовать вдову, мать твою! Особенно после того, как этот твой дружок-коротышка только что назвал пидором моего бедного мертвого мужа, который не может больше защитить себя!

— То есть, миссис Бишоп, вы не верите в то, что у вашего мужа могли быть какие-либо отклонения от так называемых сексуальных норм, — подвел итог Ньюсон. — Тогда следующий вопрос. — Он улыбнулся, но внутри него кипел гнев. Неужели у этой женщины не было ни грамма уважения к нему? И почему? Потому что в нем пять футов четыре дюйма и рыжие волосы. И Наташа, прекрасная Наташа почувствовала необходимость его защитить.

— Пожалуйста, расскажите нам, что случилось в то утро, когда на вашего мужа было совершено нападение, — продолжил он.

Миссис Бишоп почувствовала, что победила, и успокоилась.

— Я ходила за покупками, а Эд был дома, потому что перебрал накануне. Мы все перебрали. Англия — Турция. Прекрасный вечер. Эд снял весь паб. Частная вечеринка. Гуляли до трех ночи. Нехилых денег стоит еда и все остальное. Полный бар закусок Пей что хочешь, даже шампанское для девочек Вот такой ют был Эд.

— Англия победила, не так ли?

— Конечно, мы победили.

Ньюсон не интересовался футболом, но даже он знал о блистательной победе Англии.[1]

— В общем, Эд спал все утро, я ушла часов в девять. Я поехала в Южный Кенсингтон, потому что в «Прада» и «Гуччи» была большая распродажа. Меня не было пару часов. Я взяла «бентли», потому что мой маленький «мерс» был в сервисе. Я вернулась и как раз собралась крикнуть Хуаните, чтобы вытащила мои сумки из багажника, когда этот ублюдок набросился на меня.

— Сзади?

— Конечно, сзади. А не то я всадила бы ему каблук в задницу, и попомните мое слово, когда-нибудь я так и сделаю.

— То есть вы не могли сопротивляться?

— Он потащил меня. Трус поганый, мать его. Прижал мне тряпку к лицу. А потом я очнулась в кухне, связанная, рядом с Хуанитой.

— Ее тоже связали?

— Да, хотя в этом и нет необходимости. Это не женщина, а тупая болонка, мать ее.

— Вы не видели нападавшего?

— Я чувствовала его руку у себя на шее, и больше ничего. Я ее и сейчас чувствую. Думаю, это был сильный парень, небольшой, но крепкий. По крайней мере, мне так показалось.

— Вы уверены, что это был мужчина?

— Да, наверное. Конечно, в наше время так сразу и не определишь. Женщины ходят в тренажерный зал и накачивают мышцы, как чернорабочие. Лесбиянки. Но это же модно, да? Мадонна и другие выглядят как здоровые мужики. Просто кишки сводит от отвращения.

— И что случилось после того, как вы пришли в себя?