— Вы внизу шумели? — перестал вышагивать по кругу в центре комнаты Стеклодув. — Поделки побили, работничков проучили? Теперь, значится, со мной решили побороться?
— А надо? — автоматически спросила Хэйт, оглядывая комнату-лабораторию-мастерскую.
— А трофеи как же? — вопросом на вопрос ответил старичок, чем немало смутил девушку: она не ожидала никакой иной реакции, кроме ответной атаки, разве что с некой вступительной речью, их (речи) разработчики любят прописывать боссам, которые в принципе разговаривать могут.
Личам там всяким, некромантам, ведьмам доморощенным…
— Трофеи, это, конечно, здорово, — осторожно подбирая слова, как будто по тонюсенькому льду ступая, ответила Хэйт. — Но разве они — самое важное?
Рядом легонько поперхнулась гномочка.
— А что же по-твоему важнее трофеев, чужеземка? — сощурил как минимум один глаз (тот, что за прозрачным стеклышком, глаз за цветным было плохо видно от входа) Стеклодув. — Ну-ка, удиви старого.
«Чужеземка» была приятным разнообразием после «пришлых», «мальков» и «юной леди». Хэйт это обращение определенно понравилось. А еще ей вспомнилось, как эстетично была оформлена долина вокруг дома. Ну и что, что после милого диалога им придется биться с этим гномом, а потом, скорее всего, подниматься с холодной плиты круга воскрешения и скорбеть об утраченной экипировке? Это не умаляло восхищения девушки работами необычного игрового босса.
— Искусство, — решительно ответила она. — И мастерство. И красота, конечно же.
— Мастерство — это очень важно! — поняв, что их все еще не атакуют, поддержала подругу Массакре. — Стеклодувное мастерство, несомненно, важное, сложное и деликатное. Инженерия, которой я занимаюсь, тоже из таких.
— Любопытно, — потер подбородок местный босс, после чего обратился к парням. — А вот вы не хотите разве заполучить ценную вещь? Скажем, легендарный кинжал? Пылится у меня один…
— У нас свое все есть, спасибо, уважаемый, — за всех парней ответил Кен, тайком показав кулак кинжальщику.
Видимо, включился в отыгрыш: если человек — ролевик, этого из него не вытравить, даже если уши развесистые пририсовать.
— А работников побили тоже ради искусства? — всплеснул руками Стеклодув.
— Именно, — настал «звездный час» художницы. — Взгляните: вот ради этого состоялся наш поход.
Она осторожно протянула старому гному кипу изрисованных листов. Даже если он их уничтожит — невелика потеря, достижение уже повысилось, да и по второму кругу первый и второй этаж они должны без особых проблем пройти снова, случись такая надобность. На листах были все встреченные по дороге к старому мастеру монстры: изящный фламинго, что не очень-то изящно ухватил за ягодицу авантюриста, обезьянка, прыгнувшая откуда-то с полок на Маськину голову, отряд огромных комаров, клином налетевший на кинжальщика, множество, множество других… Все стеклянное разнообразие творений Стеклодува.
— Я позже непременно их раскрашу, — пообещала Хэйт пораженному гному, который не забыл все же вернуть листы владелице. — Все они нападали на нас первыми, без разговоров, и приходилось им отвечать. Ваш портрет, я надеюсь, я смогу написать без всех этих лишних, отвлекающих грохота, вспышек и беготни?
— Сможешь, чужеземка! — зычно рассмеялся босс. — А сумеешь удивить не только словом, но и делом, подарю сувенир. На память.