До самой дрожи

Снова подрываюсь с места и останавливаюсь у своего чемодана, в котором лежит коробка конфет, упаковка M&MS и кисло-сладкие пластины от Chupa Chups. Я достаю сладости и высыпаю их на обеденный стол. Именно на нем, судя по фотографиям, стояли огромные свечи. Поднимаю глаза и вижу те самые белые свечи на низкой полке у стола.

– Будешь конфетки?

– Нет, спасибо, – с улыбкой отвечает Кирилл, а потом устремляет взгляд на экран телевизора.

Я хватаю первое, что попадается под руку и резко вскрываю упаковку. Продолжая глазеть на Кирилла, я достаю что-то шершавое и отправляю в рот.

– Боже… – издаю я и кривлюсь. – Вкусно как!

– Серьезно? По тебе этого никак не скажешь, – смеется он.

Я подхожу к нему и слишком резко опускаю упаковку на журнальный столик, а сама потом снова плюхаюсь в кресло. Кирилл достает конфету и пробует.

– Кислая.

– Ужасная!

– Ты с собой привезла?

– Угу… Ужас. Там есть шоколадные конфеты, будешь?

– Нет, я не хочу. Спасибо.

Его голубые глаза несколько долгих секунд удерживают мои, а потом вновь, заметно резко, устремляются в экран телевизора.

Украдкой, я оглядываю его снизу вверх. Замечаю, что в жизни Кирилл выглядит куда более крепче, чем на фото, а внимательного и такого непроницаемого взгляда, как мне кажется, не было ни на одном его селфи. И я тут же прихожу к выводу, что именно сейчас этот парень понимает, насколько странной и абсурдной кажется вся эта ситуация. Одно дело общаться по телефону и получать фотографии девушки, что живет почти за тысячу километров и может вполне оказаться нереальной особой, и совсем другое – видеть её, слышать, чувствовать запах. Кирилл явно начинает осознавать, что я – реальная и совершенно не такая, какой ему рисовало воображение. Оттого он и так задумчив.

– Ты так и будешь сидеть там?

Я часто моргаю и с трудом дышу. Кирилл слабо улыбается, склоняет голову на бок и взглядом указывает на свободное место возле себя.

– Ты не голоден? – спрашиваю я в ответ и снова прочищаю горло. Мне кажется, что мои ноги приросли к полу. – Я не могу ничего приготовить, но может заказать что-нибудь…

– Нервничаешь? – перебивает он, не отрывая взгляд от моих глаз.

– Да, – со смешком отвечаю я.

– Почему?

Фыркаю и улыбаюсь:

– Почему… Потому что ты здесь. Потому что я здесь!

Боже мой, все ведь очевидно!

– Я тебе все еще кажусь нереальным, да?

– Да, но с каждой минутой это чувство становится все меньше и меньше. Мне нужно немного привыкнуть к тебе такому… Ну, к настоящему, а не к тому, что живет в моем телефоне.

– Хорошо. Привыкай.

– А тебе как будто это не надо, да?

– Как же не надо, очень даже надо. Не представляешь, что у меня здесь, – указывает он на голову, – творится.

– Мм… Хорошо. Давай привыкнем друг к другу.

Кирилл молча переключает каналы, пока не останавливается на том, где показывают комедию «Выпускной». Мы оба неловко смеемся над парочкой забавных моментов, а потом мой теперь уже реальный друг снова обращается ко мне, не позабыв при этом заглянуть в самую мою душу.

– Может, ты уже сядешь здесь?

Ноги, оторвавшиеся от пола, сами поднимают мое тело и направляются к короткому диванчику с низкой квадратной спинкой. Я прячу свою парку в шкаф-купе, сажусь на самый край дивана и хватаю удлиненную подушку, чтобы хоть за чем-то спрятаться. И только когда мы сидим рядом, дышим одним воздухом, который в считанные секунды стал ощутимо тяжелым, я понимаю, что сократила между нами расстояние совершенно неосознанно. Как будто, пока шла сюда, находилась под гипнозом. Мы оба поворачиваем друг к другу головы, встречаемся взглядами и неловко улыбаемся, а потом снова пялимся в телевизор. Не знаю, как Кирилл, но я уж точно не смотрю фильм и совершенно не вникаю в суть диалогов.

– Можно, я понюхаю тебя? – спрашивает он тихим голосом.

Такое чувство, что все наши переписки, вопросы и ответы начинают превращаться в реальные действия. Я помню, как мы писали друг другу о запахах, о любимом парфюме и как нам было интересно узнать, чем именно каждый из нас пахнет. Тогда я и подумать не могла, что беспрепятственно смогу вдохнуть его запах, что смогу просто повернуть голову и увидеть эти голубые глаза, вынуждающие мое сердце безнадежно метаться в груди.

– Можно, – отвечаю я почти шепотом.

Кирилл усмехается, а потом резко приближает ко мне лицо и касается кончиком носа моей шеи. Я слышу, как глубоко он вдыхает воздух, а сама при этом ощущаю легкую вибрацию в ногах. Когда-то я представляла этот момент, это нечаянное касание его носа к моей шее… Моя правая нога задрожала.

Так же резко выпрямившись, Кирилл громко вздыхает, а потом вновь поворачивает ко мне голову и с уверенностью говорит:

– Я знал, что мне понравится.

Мое сердце пропускает удар, а напряжение в животе начинает вибрировать. Заставляю себя улыбнуться, вот только мышцы лица как будто окаменели.

– Не нервничай, пожалуйста, – говорит мне Кирилл, а потом снова переводит свой взгляд на экран телевизора. – Ведь это передается по воздуху.

– Я не верю, что ты сейчас нервничаешь. Ты такой… Черт! – усмехаюсь я. – Такой спокойный!