До седьмого колена

– Ну, Юра, я же просил... Я имею в виду, что, если она нарочно вышла замуж за этого Косолапого? Так сказать, с дальним прицелом? Ты сам подумай: ведь после того, что случилось, ей на этих людей даже смотреть, по идее, должно было быть противно. А насчет замужества такая завидная невеста, как Марина Суворина, могла не беспокоиться – только пальчиком помани, как женихи толпой на папины денежки сбегутся. Да и сама она, говорят, очень даже ничего, не страшная...

– Даже наоборот, – сказал Юрий. – Я ее видел краем глаза. Очень аппетитная дама, вся в бриллиантах. Но она и без бриллиантов хороша, тут ты прав.

– Ну, вот видишь! Теперь смотри: папа работает большой шишкой во Внешторге, в дочери души не чает, помогает ей, чем может, а может он многое... Муж тоже очень неплохо зарабатывает – вице-президент банка, и не какого-нибудь захудалого, а столичного «Ариэля», правая рука самого Шполянского. Денег куры не клюют, живи и радуйся! А она вдруг, ни с того ни с сего, отдает дочь в детский сад и идет работать. Зачем? Почему?

– Надоело дома сидеть, – предположил Юрий. – Тем более что к мужу она, по твоим собственным словам, особой нежности никогда не испытывала.

– Да! – с энтузиазмом подхватил Светлов. – Вот именно! Надоело на рожу его постылую смотреть, да? Предположим, по заграницам раскатывать на мужнины деньги тоже надоело, и вообще она старается иметь с ним как можно меньше общего, у них даже спальни разные...

– Господи! – воскликнул Юрий, искренне пораженный, но отнюдь не тем фактом, что супруги Медведевы, оказывается, спят в разных комнатах. – Это-то ты откуда знаешь?

– Справки наводил, – самодовольно признался Светлов. – Пришлось, конечно, слегка потратиться, но зато результаты каковы! Пальчики оближешь!

– Пальчики облизывать негигиенично, – сказал Юрий. – Хоть у дочери своей спроси, ей в детском саду это наверняка объяснили. А ты только и можешь, что рассказывать ребенку, откуда игрушечные машинки берутся...

– Это к делу не относится, – сказал Светлов. – И вообще, ты все перепутал, я ей про собачек объяснял, а про машинки она уже сама скумекала. Ну, так что? Мы, значит, разобрались в том, почему богатая наследница и очень богатая жена вдруг бросила все и пошла работать, да?

– Предположим, – осторожно сказал Юрий, которому в словах Светлова и особенно в его тоне почудился какой-то подвох. – Ну и что?

– А то, психолог ты мой драгоценный, что теперь нам предстоит понять, почему она, такая уставшая от созерцания постылой физиономии нелюбимого супруга, устроилась работать его личным референтом!

– Что? – опешил Юрий.

– А что? – делано изумился Светлов. – По образованию она экономист, языки знает, компьютером владеет, и внешность у нее подходящая. Чем не референт? Четыре года отработала, если хочешь знать...

– Значит, твоя версия о том, что она ненавидит мужа и вышла за него нарочно, чтобы ему навредить, высосана из пальца, – упрямо сказал Юрий. – Спокойно! – воскликнул он, увидев, что Светлов хочет возразить. – Я знаю, что ты хочешь сказать. Но есть хоть одно реальное свидетельство того, что, работая в банке, она ему как-то напакостила? Молчишь? Не понимаю, почему непременно надо во всем обвинять женщин.

– А я не понимаю, почему ты не хочешь разуть глаза и посмотреть на то, что суют тебе прямо под нос, – сказал Светлов. – Я же ничего не утверждаю, я просто строю версии. Согласись, Марина Медведева идеально подходит под составленный тобой самим словесный портрет. Подробности той давней истории известны ей до мелочей, причины не любить друзей Тучкова у нее есть – ну, ладно, могли быть в том случае, если она действительно любила этого своего Тучу, – привычки и секреты Медведева и остальных она отлично знает, и денег у нее хватит на то, чтобы нанять хоть батальон киллеров... Под твое описание не подходит лишь то, что она женщина, а с женщинами ты у нас не воюешь. Но даже это говорит в пользу моей версии! В случае чего ее заподозрят самой последней, когда уже будет поздно...

– Ну, не знаю, – сказал Юрий недовольно.