До свидания там, наверху

Произнеся эти слова, г-н Перикур перестал чувствовать себя отцом. И проблема сразу показалась решаемой; в деловой сфере все ситуации были ему известны, существовало не так много проблем, с которыми бы он в конце концов не справился. Он всегда считал, что глава семьи – своего рода руководитель предприятия. Но перед этой женщиной, которая так мало походила на его девочку, такой взрослой, почти чужой, он заколебался.

Мотнув головой, раздраженный, он, поддавшись глухому гневу, вспомнил все, что хотел сказать, а она не дала ему выразить, все, что думал об этом союзе, об этом человеке.

Мадлен, почувствовав, что он ожесточился, подчеркнуто сложила руки на животе и переплела пальцы.

Г-н Перикур замолчал, увидев это.

– Папа, я поговорила с Анри, – сказала она наконец. – У него временные сложности. Это его собственные слова, «временные», ничего серьезного. Он заверил меня…

– То, в чем он тебя заверил, не имеет никакого значения. Это пустое. Он говорит тебе то, что считает нужным, поскольку хочет тебя обезопасить.

– Так и должно быть, он же мой муж…

– Вот именно! Твой муж, вместо того чтоб беречь тебя, подставляет под удар!

– Под удар! – воскликнула Мадлен, разражаясь смехом. – Боги милостивые, теперь я в опасности!

Она смеялась громко. Отцовские чувства Перикура, конечно, не были настолько сильны, чтобы не обидеться.

– Мадлен, я не стану его поддерживать, – произнес он.

– Но, папа, кто тебя об этом просит? И почему вдруг? Против кого?

Их неискренность стоила одна другой.

Мадлен была в курсе дел, хотя и пыталась убедить отца в обратном. Затея с военными кладбищами была не так проста, как казалось вначале, Анри становился все более и более раздраженным, отсутствующим, нервным, дерганым; очень удачно, что сейчас она не нуждалась в том, чтобы он исполнял супружеский долг; к тому же теперь даже его любовницы чуть ли не жаловались на него. Например, Ивонна, недавно: Дорогая, я встретила твоего мужа, к нему сейчас просто не подступиться! Может, ему не по себе, оттого что он богатеет?..

В работе для правительства Прадель сталкивался с трудностями, задержками, это оставалось неявным, неслышным, но она схватывала по слову там и здесь, по телефону ему звонили из министерства. Анри брал свой величественный тон, нет, мой дорогой, ха, ха, давно уже улажено, не волнуйтесь, он вешал трубку, на лбу оставалась резкая складка. Всего лишь гроза, Мадлен это все давно знала наизусть, она всю жизнь видела, как отец переживал различные бури и даже мировую войну; двух звонков из префектуры или министерства недостаточно, чтобы ее взволновать. Отец не любит Анри, вот и все. Что бы он ни делал, отцу это не по нраву. Соперничество мужчин. Соперничество петухов. Она снова прижала руки к животу. Послание принято. Г-н Перикур с сожалением поднялся, отошел, потом обернулся, это было сильнее его.

– Мне не нравится твой муж.

Вот и сказано. В конце концов, не так-то трудно.

– Я знаю, папа, – ответила она, улыбаясь, – но это не имеет никакого значения. Он мой муж. – Она мягко похлопала себя по животу. – А там твой внук. Я уверена.

Г-н Перикур собрался было что-то сказать, но предпочел выйти из комнаты. Внук…