До тебя (ЛП)

– Ладно, ладно. – Он покачал головой, словно отгоняя тупую мысль, будто я действительно собирался застрять у декана на неопределенное время. – Куда пойдем?

Я достал ключи из кармана джинсов, попутно надев солнцезащитные очки.

– А есть разница?

– На что собираешься потратить деньги? – спросил Мэдок, рассматривая свою новую татуировку.

Мы свалили из школы на поиски тату-мастеров, не проверявших возраст клиентов. Нам попалось местечко под названием "Черные Деб", где "деб" было сокращением слова "дебютантки". Я не понял смысла, пока не заметил, что в салоне работали только женщины.

Нам еще не исполнилось восемнадцати, поэтому по закону мы не могли сделать тату без разрешения родителей, однако наших мастеров, похоже, это не обеспокоило. 

Какая-то девчонка по имени Мэри набила Мэдоку надпись "Fallen" на спине, с буквой "e", объятой пламенем. По мне, она больше напоминала "o", но я ничего не сказал. [Прим. пер.: Fallen – Падший; Fallon – Фэллон, женское имя]. Он не спрашивал о значении моих татуировок, поэтому я тоже не собирался допытываться.

– Мне сейчас особо не потратиться, – ответил я, зарычав, когда игла пронзила кожу над ребром. – Мать большую часть денег откладывает в сбережения на колледж. Я их получу только после выпускного. Но в последнее время кое-что все-таки перепадает, поэтому подумываю купить себе новую машину, а GT отдать Джексу. 

Дед по материнской линии умер в прошлом году, оставив мне в наследство землю и дом около озера Дженива в Висконсине. Дом разваливался на части и не имел никакой сентиментальной ценности для семьи, так что мама согласилась продать его заинтересованным застройщикам. Основную часть выручки она положила на сберегательный счет в банк.

Если честно, я ощутил гордость, когда мать на этом настояла. Ей несвойственно принимать такие ответственные, взрослые решения.

Однако колледж меня абсолютно не интересовал. Мне не хотелось думать о том, как все изменится после окончания школы.

Мой телефон зазвонил, но я сбросил вызов. 

На заднем фоне зазвучала песня "Cold" группы Crossfade. Я закрыл глаза, наслаждаясь жалящим ощущением от иглы, пробивавшей кожу. Я не напрягался, даже не думал ни о чем с того момента, как вошел в салон. Руки и ноги казались невесомыми, тонна дерьма, взваленная на плечи, исчезла.

Я бы мог привыкнуть к такому.

Улыбнувшись, представил себя лет через десять, полностью покрытого татуировками, просто потому что мне нравилась боль.

– Хочешь взглянуть? – завершив работу, спросила Аура – мой тату-мастер с дредами. Я поднялся и подошел к зеркалу, висевшему на стене, разглядывая надпись у себя на торсе.

Вчера Длится Вечно. Завтра Не Наступает Никогда.

Слова возникли в голове из ниоткуда, но показались подходящими. Шрифт достаточно замысловатый, чтобы было проблематично прочитать – как раз то, что я хотел.

Татуировка предназначалась только для меня, больше ни для кого.

Прищурившись, заметил маленькие капли крови, стекавшие с последней буквы в слове "Никогда".

– Я об этом не просил, – отметил, недовольно глядя на Ауру через зеркало.

Она натянула очки и засунула в рот неподожженную сигарету.

– Я не объясняю свое искусство, малыш, – ответила Аура, направившись к черному ходу. Покурить, наверно.

Впервые за несколько недель я рассмеялся.

Как можно не восхититься женщиной, способной вербально надрать тебе задницу?

Расплатившись, мы заехали в магазин за едой и направились ко мне домой. Мама прислала сообщение, предупредив, что после работы собирается встретиться с друзьями, поэтому я знал – дом будет в моем распоряжении на вечер. Когда она пила, то возвращалась практически в состоянии беспамятства.

Видимо, чтобы мое настроение окончательно испортилось, на пороге меня ждала посылка из Франции, адресованная отцу Тэйт. Скорее всего, ее доставили к нам по ошибке. Мама открыла коробку, когда приезжала домой на обед, подумав, что это наша. Она написала мне записку, попросила отнести посылку соседу.

Но меня одолело чертово любопытство.

После того, как Мэдок ушел с провизией в гараж, чтобы мы могли перекусить во время работы, я раскрыл картонную коробку, а потом сразу же ее захлопнул. Столп бушующего огня пронесся по венам; я испытал голод, какого не ощущал уже несколько недель. Не знаю, что лежало внутри, однако запах Тэйт донесся оттуда совершенно отчетливо, моментально меня уравновесив.

Мимолетное забытье после татуировки испарилось, сменившись притоком энергии.

Бросив коробку на крыльце Брандтов, я поспешно направился к себе в гараж, чтобы с головой окунуться в работу над машиной. 

– Посвети сюда, – попросил Мэдока. 

Он нагнулся, еще глубже залезая под капот с фонариком в руках, пока я пытался выкрутить свечи зажигания.

– Не дави ты так, – посетовал Мэдок. – Эти штуки ломаются в два счета, если действовать неаккуратно.

Я остановился, крепче обхватывая разводной ключ, и посмотрел на Мэдока, прищурившись.

– Думаешь, я этого не знаю?

Кашлянув, он отвернулся, но я все равно почувствовал его осуждение.

Почему я на него огрызаюсь?