До тебя

Эй, мне нужно побыть с вашей дочерью еще примерно часа три, ну или до тех пор, пока она не вырубится от изнеможения? Или, если вы не возражаете, я останусь здесь на всю ночь, потому что сладко сплю я только тогда, когда она утыкается лицом мне в шею?

Ага, это прокатит.

– Да, сэр, – ответил я вслух.

Тэйт вся тряслась от беззвучного смеха. Я повернулся к ней.

– Похоже, мне пора уходить.

Взяв меня за футболку, она коснулась моего носа своим и неохотно сказала:

– Знаю. Спасибо за браслет.

Я слез с кровати и поцеловал ее как следует, прежде чем попрощаться. Тэйт не облегчала мне задачу – напротив, у нее был такой взгляд, словно она вот-вот на меня набросится.

Но я поступил так, как мне было велено – пока так, – и полез по дереву к себе.

Теперь я был счастлив, что мистер Брандт не спилил его.

Стоп… теперь он, вероятно, это сделает.

Я посмеялся про себя, влезая в свое окно, потом помахал Тэйт и выключил свет.

Стояк у меня в штанах не ослаб, и я боролся с желанием притащить ее к себе в комнату.

Значит, опять холодный душ.

Направляясь в ванную, я почувствовал, как вибрирует прижатый к ноге телефон, и вытащил его из кармана.

Взглянул на экран и с трудом подавил желание спустить его в унитаз.

Кейси.

Глава 39

Я раздосадовано простонал.

Уже поздно, а мы с ней не в тех отношениях, чтобы болтать по телефону. Какого черта ей надо? Махнув пальцем по экрану, я ответил:

– Да?

– У меня есть для тебя кое-что, – томным голоском пропела Кейси, совершенно сбив меня с толку.

Напрягшись, я распрямил плечи.

– Уверен, что мне это неинтересно, – прозвучал мой решительный ответ.

Зашумела вода в душе.

– О, еще как интересно. – По ее тону я понял, что она улыбается. – Я у Мэдока. Поторопись, или мы начнем без тебя-я-я-я.

Боже. Не мне судить, но Кейси иногда вела себя немного глупо. А прямо сейчас она, похоже, была пьяна.

– Дай ему трубку, – скомандовал я, начиная терять терпение.

Кейси захихикала, а потом в трубке послышался шорох.

– Чувак, просто приезжай, – тихо, но со смехом сказал Мэдок. – От такого угощения ты не откажешься.

Какого хрена?

– Ты это про Кейси?

– Что? – В голосе Мэдока прозвучали оборонительные нотки. – Кейси потрясная. Она приготовила для тебя подарок. Он сейчас ждет тебя в джакузи. Дам тебе подсказку. Его зовут Нэйт.

Сердце забилось в горле, лицо запылало.

– Давай тащи сюда свою гребаную задницу! – скомандовал друг и повесил трубку.

Вот черт! Я вдохнул, а потом выдохнул. Мне хотелось засмеяться и в то же время врезать куда-нибудь кулаком.

Ладно, Кейси, похоже, была не так уж и глупа.

Понятия не имею, как она оказалась с Нэйтом в доме у Мэдока, но задумка была гениальная.

За себя я бы просто выбил из Нэйта все дерьмо, но за Тэйт мне хотелось его убить.

Стоило лишь вспомнить о том, как она плакала на прошлой неделе, страшась посмотреть в глаза отцу. Или о том, как я провожал ее на занятия, чтобы никто не посмел сказать ей какую-нибудь гадость.

Я замечал каждую слезинку, катившуюся по ее лицу, каждый печальный вздох, каждый раз, когда она закрывала глаза от стыда, – и понимал, что причиной всех этих страданий был я. Нэйт и Пайпер не имели ничего против нее лично. Они мстили мне.

Я вошел в гостевую спальню и растормошил спящего брата.

– Поедешь драться?

После того, как мы съездили в Чикаго за подарком для Тэйт, Джекс остался на ночь у меня. Меня бесило то, что он до сих пор жил не с нами, но его приемные родители, к моему облегчению, снисходительно относились к его визитам сюда. На этой неделе он ночевал у нас каждый день, хотя ему потом целый час приходилось добираться до своей школы.

– Черт, конечно, – пробормотал он сонным голосом и вылез из кровати.

Он собрал свои длинные волосы в хвост, и мы оба надели свои черные толстовки, ставшие практически визитной карточкой братьев Трент, а потом вышли из дома. Мама спала, и в какой-то момент я подумал захватить с собой Тэйт, но потом решил: будет лучше, если она останется дома. Не хватало только навлечь на нее еще больше неприятностей.

Мы сели в мой почти восстановленный «Босс» и поехали.

Пока мы ехали по скользким черным улицам в противоположную часть города, Джекс зевал на пассажирском сиденье.

– Ты приходишь поздно и всегда рано встаешь. Тебе надо больше спать. – Краем глаза я посматривал на брата.

Джекс покачал головой.

– Кто бы говорил. Я каждую ночь часа в два просыпаюсь от того, что ты материшься в гребаном душе. Посади девчонку в тачку и куда-нибудь прокатись с ней завтра. Уверен, ей это нужно не меньше, чем тебе.

Я прищурился, глядя в лобовое стекло, но с усмешкой сказал:

– Это ничего не изменит. Мне все равно будет нужен холодный душ. Когда любишь кого-то, тебе всегда мало.

– О боже, – театрально простонал Джекс. – Только не вздумай сделать себе татуировку с ее именем, ладно? Единственная крошка, чье имя парень может набить у себя на теле, – это его дочь.