Добро пожаловать в Цирк

Оттого, Сваровски решила перенести тренировку на более позднее время, чем обычно – когда акробаты и воздушные гимнасты освобождают манеж. Обычно девушка тренировалась вместе с ними, но на этот раз ей была необходима тишина и пустота, чтобы ничто, включая идиота – Злославского не отвлекало её во время тренировки.

Она заранее выпросила у гимнастов доппель-трапе[8], которое униформисты переделали для неё, убрав средний трос и подвесив над манежем на тридцать сантиметров. Конечно, возможно, если у неё подучится этот трюк, то трапе можно будет подвесить выше, и даже поднять в процессе, ну а пока и этой высоты было более чем достаточно.

Самое сложное – держать равновесие на подвешенном снаряде, выполняя при этом прогибы. Первые полчаса, в полной тишине, Сваровски привыкала к балансировке, прощупывая каждый сантиметр металлической перекладины, чтобы понять этот снаряд и подружиться с ним. Планш[9] девушка начала делать довольно быстро – многолетние занятия акробатикой научили её тело чувствовать такие вещи. Оттого, Кристина жутко злилась, когда у неё, не то что боген[10]

, даже шпагат в планше выполнить не получалось!

Но девушка на этот раз решила идти до конца, потому, не обращая внимания на боль в мышцах и руках, упорно продолжала тренировку, уже точно зная, как её тело ведёт себя в той или иной ситуации, ведь ранее балансировать на динамичной опоре ей не приходилось.

И вот, спустя литры пота и мучений, Сваровски, наконец удался шпагат в планше. Девушка замерла не двигаясь, чувствуя мелкую дрожь в руках от перенапряжения и, прикрыв на секунду глаза, решилась на боген. Сведя ноги в линию, она принялась медленно, как можно плавнее выполнять прогиб в спине, подавая ноги назад, чтобы сбалансировать вес тела. И, о, счастье! Ей это удалось!

Но тут как назло, что-то мелькнуло в темноте и скрылось. Девушка, отвлёкшись, тут же потеряла равновесие и, сделав неудачную пассировку[11], упала, ударившись о манеж коленом, хоть и подстелила под себя маты. Она замерла и вгляделась в темноту, а внутри всё сильнее и сильнее закипала злоба. Нет, не оттого, что было больно, это даже болью-то назвать нельзя. А оттого, что некто, невзирая на её предупреждения (а она предупредила всех), что отрабатывает опасный трюк, всё же припёр свою задницу на манеж и помешал ей в самый ответственный момент!

Собственно говоря, у девушки не было сомнений, в том, кто это был. Кристина, подошла к краю манежа, где лежали её вещи, и всмотрелась в темноту. Но свет был включён точечно, освещая лишь сам манеж и первые ряды. Дальние, к сожалению, утопали в темноте.

Сваровски злобно подхватила полотенце и, с остервенением вытерев лицо и плечи от блестевшего на ней пота, произнесла в темноту:

– Злославский, скотина, выходи!

Но ответом была тишина. Девушка разозлилась ещё больше и, стиснув челюсти, повторила:

– Выходи, сказала!

Вновь тишина.

– Ну всё… – прошипела она, и бросив полотенце себе под ноги, устремилась вдоль рядов, уверенная, что именно там прячется её враг.

Но прометавшись среди пустых кресел пару минут, поняла, что там никого нет. Девушка озлобленно взвизгнула, готовясь разорвать на месте любого, кто попадётся на её пути и, решительно устремилась за кулисы. Туда, где был вольер с животными.

Чем ближе она подходила, тем отчётливее слышались глухие рыки животных. Так-так, значит она права, и Злославский здесь. Ну гад, ну сейчас кто-то получит!

Кристина вышла к закрытому вольеру, который был ограждён металлической сеткой и, перед её взглядом открылась привычная картина. Илья работал со своими кошаками, и делал это так, будто секунду назад вовсе не был на манеже! Животные послушно сидели на пьедесталах, преданно смотрели на своего хозяина, который подавал им команды, заставляя перемещаться и выполнять трюки.

Сваровски сузила глаза и вперила взгляд в парня. Илья выглядел просто образчиком труда и работяги! Он был облачен только в спортивные штаны – торс его при этом был нагой, и позволял девушке разглядеть мощную испещрённую шрамами спину, на которой блестели капельки пота. Кристина сжала кулаки и прерывисто вздохнула, раздираемая двумя противоречивыми чувствами – гневом и восхищением. Светлые волосы парня непокорно взъерошились, а сам он выглядел немного уставшим, но довольным. И как раз это довольное выражения лица, мелькнувшее всего на миг, когда он оглянулся на одного из тигров, и вернуло Кристину к намерениям, из-за которых она сюда пришла. А пришла она сюда его карать. Больно!

Зверей девушка не боялась, так как знала, что дрессировщик вышколил их как хороших солдат, а потому, толкнув решётчатую дверь вольера, зашла внутрь и с порога произнесла:

– Злославский, ты меня достал!

Парень вздрогнув, недоуменно обернулся к разъярённой фурии и, предупредительно протянув руку вперёд проговорил: