Доброключения и рассуждения Луция Катина

– Значит, зло устранено, а добро не опорочено! Браво, друг мой! Какой прекрасный сегодня день! – Он обнял приятеля и ликующе объявил: – У нас есть и более важная причина для радости. Вечером еще из трех крайсов сообщили, что они вводят местные налоги! В Шварцхайме решили отремонтировать обветшавший мост, в Зауэре построят школу, а в Лигнице проложат гать через болото! Мы счастливо достигли третьей почтовой станции! Давайте устроим маленькое торжество, прямо сейчас!

Они праздновали великое свершение до самого рассвета, пока принцесса Ангелика не задремала в кресле под Гайднову клавесинную песнь «Послушай, любимая дева». Будить спящую не стали. Луций провожал до Эрмитажа одну Беттину.

– Отчего вы выглядите таким несчастным? – тихо спросила фрейляйн. – Вы улыбались и шутили, но я хорошо вас изучила. Вы можете обмануть Ганселя, но не меня.

– Да, я его обманул… – Катин шел, низко опустив голову. – Ведь я отлично знаю, что Вагнер не довезет убийцу до границы. Я умыл руки и позволил свершиться тому, против чего зарекался. Я слабый, бесчестный человек…

– Глупости! – Беттина топнула ногой. – Вы поступили правильно. Гонять зло с места на место безответственно. Вы ведь знаете закон сохранения энергии? Сколько в одном месте убавится, столько прибудет в другом. Хороший подарок сделали бы вы соседям! Нет, милый друг, зло подлежит не изгнанию, но уничтожению.

– Вы оправдываете убийство?! – поразился Катин.

– Заповедь «не убий» придумана ханжами, – отрезала решительная девица. – Почитайте Библию, она полна восхвалений убийцам. Сам Бог – убийца. То утопит всё человечество, то испепелит Содом и Гоморру. Нравственный закон должен звучать иначе: «Не убивай тех, кто не убивает сам».

– Я с вами никогда не соглашусь!

– Желаете оспорить мою позицию?

Она остановилась, уперев руки в бока. Катин тоже. Теоретические диспуты с госпожой фон Вайлер составляли одну из главных радостей его жизни.

– Подождите меня! Подождите!

По лунной аллее, под голыми деревьями, к ним бежал Гансель.

– Ангелика спит ангельским сном, а я чувствую, что сегодня не сомкну глаз! Вы только подумайте! Мы в пути всего три месяца, а уже достигли третьей станции! Пройдет еще каких-нибудь три года, и мы будем обитать в раю!

Глава XI

Тучи над раем. Непозволительная роскошь дружбы. Преимущества Рациония над Флогистоном

В последний день уходящего 1760 года к первому министру княжества Гартенлянд барону Катину явился суперинтендант полиции барон Вагнер.

Новости были тревожные. В приграничном округе Штайнфельд опять произошли беспорядки, на сей раз очень серьезные.

– Крестьяне, собравшись толпой в сто или более человек, напали на временный лагерь саксонцев и разгромили его. Два десятка покалечены, один при смерти. Хуже всего, что избиты полицейские, пытавшиеся остановить драку. Я вам и прежде докладывал, что авторитет власти каждодневно падает, но такого еще не бывало. Если проблема чужаков не разрешится в самом скором времени…

– Не смейте их так называть! – сердито перебил Катин. – Не уподобляйтесь «Юнкерской газете»! Этих людей мы называем «гостями».

– Прошу прощения… Но в данном случае гости сами виноваты. Вчера они обокрали дом тамошнего священника, вот люди и возмутились.

– А откуда известно, что кражу совершили гости?

– Кто ж еще? – Суперинтендант пожал плечами. – Пока за околицей не возник лагерь саксонцев, в деревне краж не случалось.

Министр вздохнул.

– Я вижу, это еще не всё?

– Так точно. Вчера принца вновь освистали на улице. А стены Гартенбурга с утра обклеены вот этим…

Вагнер протянул листок с неряшливой гравюрой. На ней трое оборванцев в тюрингских шапках насилуют белокурую женщину в гартенляндском кружевном чепце. Рядом принц Карл-Йоганн, похожий на хорька, говорит: «Потерпи, милая!» А медведь с точкой на лбу, первый министр, воздымает лапу к надписи: «Это естественные права личности!»

– Вот вам последствия давешнего инцидента с женой пекаря.

– Но мы же выдворили виновных обратно в Тюрингию!

– Этого недостаточно. Подле каждой такой афишки собираются люди. Лица у них такие, что, боюсь, не закидают ли принца камнями. Попросите его прекратить поездки верхом. Только в карете. А вам, господин барон, я настоятельно советую вовсе не выходить из дворца… Листовки печатают в типографии господина Зальца. Запретить ему делать это мы не можем, но попробуйте с ним поговорить.

– О чем? – хмуро спросил Катин.

– Он все-таки солидный человек, рыцарь, отец семейства. Объясните, что на такую картинку глазеют мальчишки. Им нет дела до политики, их привлекает непристойность. Поглядите, как смачно у бабы нарисованы стати.

– Хорошо. Попросите господина Зальца сделать мне визит.

Попрощавшись с суперинтендантом, Луций вернулся к чтению годового доклада, приготовленного вторым министром бароном Драйхандом для отчета перед ассамблеей.