Добронега

Возникает видение, сперва прозрачное, призрачное, затем все более отчетливое. Звучит боевая буцина. Какие-то ратники с луками в руках отступают к селению, расположенному в холмистой местности, отстреливаясь нестройно. В какой-то момент они вдруг бросают луки и уже не отступают — бегут в селение. Бегущих настигает волна византийских всадников и подминает их, почти не замедляясь. На большом вороном коне, привстав на стременах, полководец Ликургус указывает свердом направление — в селение. Вскоре селение вспыхивает пламенем. Остаточные поселяне выбегают из домов, и всадники рубят их свердами, не разбирая возраста и пола. Но вдруг Ликургус командует «Стой!»

Полукруг из десяти всадников замирает. В центре полукруга — женщина, присевшая на корточки и закрывшая голову руками. Ликургус спешивается.

ЖЕНЩИНА. Скорее, скорее. Я не могу больше ждать.

ЛИКУРГУС. Встань.

ЖЕНЩИНА. Не могу. Скорее.

ЛИКУРГУС. Встань, добрая женщина.

ОДИН ИЗ ВСАДНИКОВ. Командир, что ты делаешь?!

ЛИКУРГУС. Молчать. Встань, женщина.

Видение исчезает. Сакр пытается набрать в рот воды, но кубок пуст. Сакр с раздражением швыряет кубок на пол, трогает губу.

САКР. Железное правило в том болгарском походе было — уничтожать всех, встретившихся на пути, и либо закапывать, либо спускать вниз по реке. Таким образом никто из местных не мог никому рассказать, что произошло на самом деле. Неизвестное страшит сильнее любых ужасов. Было селение — и не стало его. Исчезло. Но Ликургус это правило нарушил. И об этом стало известно императору. За Ликургуса вступился патриарх. Кстати, почему?

ЛИКУРГУС. Что — почему?

САКР. Почему патриарх вступился за военачальника, да еще иудея? Не знал, что Ликургус иудей?

ЛИКУРГУС. Знал. Ты тоже знаешь, а ведь только что собирался сделать меня Папой Римским.

САКР. Не я. Мы. Но это совсем другое дело. И все-таки — почему?

ЛИКУРГУС (пытаясь вспомнить). Дочь? Друг? Нет, не помню.

САКР. Деньги?

ЛИКУРГУС. Нет. Точно — нет.

САКР. Откуда такая уверенность?

ЛИКУРГУС. Отец лишил меня всего, как только я поступил на службу.

САКР. По религиозным соображениям?

ЛИКУРГУС. Не думаю. Ни религия, ни традиция иудеев не запрещает сыновьям становиться воинами.

САКР. В иудейских войсках.

ЛИКУРГУС. Таковых войск в данный момент не существует. В любых войсках.

САКР. А как же с запретом на убийство?

ЛИКУРГУС. Это личное, а не семейное или общинное, дело. Отец был против избрания мною внекоммерческой профессии. И боялся меня.

САКР. Почему боялся?

ЛИКУРГУС. Думал, что я могу поступить с семейным состоянием не так, как ему хотелось бы. Настроить кораблей и стать путешественником. Нанять воинов и стать завоевателем. Или же накупить фолиантов и стать книжником. И еще его, возможно, волновало мое знакомство с зодчими-христианами.

САКР. Значит, не в деньгах дело. В чем же?

ЛИКУРГУС. Не знаю. Предполагаю, что патриархом руководили обыкновенные христианские чувства.

САКР. Так не бывает. В священники идут люди, желающие быть властителями умов.

ЛИКУРГУС. Чтобы быть властителем умов, не обязательно принимать сан. Есть пути проще и легче.

САКР. Какие же? Деньги?

ЛИКУРГУС. Деньги и лесть. Умы продаются и покупаются, но сперва надо договориться, а без лести ни с кем не договоришься.

САКР. Да, пожалуй. Так вот. Императору придется поклониться.

ЛИКУРГУС. А второй путь?

САКР. Ехать в Киев, к отцу. Он там обосновался прочно, в Константинополь не скоро сберется.

ЛИКУРГУС. Не люблю торговлю.

САКР. Правда? А почему?

ЛИКУРГУС. Если бы дело было только в покупке, доставке, и продаже — другое дело. Или в производстве и продаже. Но нужно обязательно расхваливать товар, и при этом все время врать, иначе ничего не купят. Не люблю.

САКР. Почему же непременно врать?

ЛИКУРГУС. Человеку по большому счету нужно очень мало. Главное дело торговца — все время убеждать людей в обратном.

САКР. Ты меня не дослушал.

ЛИКУРГУС. Продолжай.

САКР. Переехав в Киев к отцу, ты получишь возможность принять участие в больших событиях. Гораздо крупнее, чем налеты на болгарские селения.

ЛИКУРГУС (улыбаясь). В качестве торговца?

САКР. Нет. В качестве воина и дипломата.

ЛИКУРГУС. А что это за события?

САКР. Не могу сказать точно. Неустрашимые примут в них участие, но вообще-то это схватка последователей Христа с язычниками.

ЛИКУРГУС. И кто же победит?

САКР. Не знаю.

ЛИКУРГУС. Что-то здесь не сходится. Учение Христа в северных странах очень поверхностно. В глубине души северяне по прежнему язычники.

САКР. Киев — еще не север.

ЛИКУРГУС. Но близко.

САКР. А собственно, при чем тут география?

ЛИКУРГУС. Не знаю точно, но предполагаю, что многое связано с погодой. Учение Христа требует умственных и духовных усилий, а добывание пищи на севере связано с огромным количеством отвлекающих факторов. Люди севера одновременно медлительны и суетны, как люди юга — подвижны и суетны. Возможно поэтому учение Христа быстрее всего распространилось на пограничье.

САКР. Судя по действиям Базиля — не очень прочно оно распространилось.

ЛИКУРГУС. Базиль соблазнил поданных легкой наживой. Отбирать у соседей легче, чем создавать самому. Но это временное явление.