Добронега

— Князь, — сказал он.

— Да?

— Ты меня прости, я давеча нетрезвый был, говорил всякое. Я не со зла. Я тебе предан, князь.

Владимир промолчал.

— Для меня, — продолжал Дир, — великая честь — скакать вот так, рядом с тобой, служить тебе. В Ростове я с детства мечтал хотя бы увидеть тебя.

— Что за человек твой друг? — спросил Владимир.

— Хелье? Хороший парень, верный. Он мне жизнь спас.

— Вот как?

— Да. И он тоже очень тебе предан.

— Он ведь не местный?

— Это не важно.

— Как же так?

— То есть, важно, конечно, но не в случае Хелье. Если он и варанг, то очень необычный. Он — наш варанг, — уверенно заключил Дир.

— А что за предложение у него было ко мне?

— Не знаю. Он что-то говорил…

Дир прикусил язык. Вот ведь нельзя мне, заметь, болтать попусту, подумал он. А вдруг Хелье совсем не нужно, чтобы Владимир знал, что он, Хелье, мне что-то говорил?

— Прости, князь.

Владимир все понял и даже улыбнулся. Молодые, бесхитростные ребята. Вот она, смена, вот оно, новое поколение, не то, что воеводы теперешние, или добрынины горлохваты.

— Не быстро ли мы скачем? — осведомился он. — Эдак лошадей загнать можно. Хелье!

Хелье обернулся, кивнул, и придержал коня.

— Да, князь?

— Коней не пожалеть ли?

— Скоро подстава.

— Ну да?

Хелье кивнул.

— Откуда кони, что за сторожка, и что за подстава?

— Не имею права говорить, — отрезал Хелье.

Владимиру это не понравилось, но он ничего не сказал.

Когда они подъезжали к подставе, конь Хелье хрипел, пыхтел, и исходил потом — неумелый наездник совсем его замучил. Кони Владимира и Дира выглядели намного свежее. Со сторожем подставы трудностей не было — он отсутствовал, уйдя по своим каким-то более важным делам.

— У тебя было какое-то предложение ко мне, — напомнил Владимир, седлая коня.

— Да. Не хочешь ли ты жениться, князь? — спросил Хелье, затягивая подпругу.

— Не хочу, — ответил Владимир серьезным тоном. — А что?

— Есть для тебя невеста. Молодая, красивая, умная, ужасно родовитая, стратегически для тебя выгодная. Отец согласен, а саму невесту никто спрашивать не будет, но, скорее всего, она не против, ей все интересно.

— Кто же? — спросил Владимир, забираясь в седло.

Неотесанные, подумал он. Ни тот, ни другой не собрались подержать мне стремя.

— Дочь короля Швеции. Это я его поручение выполняю. Он велел тебе предложить.

— Именно мне?

Хелье попытался вспомнить, были ли указания от Олофа не говорить Владимиру о том, что не только его одного сватают, но не вспомнил.

— Нет. Еще Ярославу. Но Ярослав отказался.

— Почему же?

— Не знаю. Он странный.

Владимир не выдержал и засмеялся.

— Так что же, князь?

— Нужно подумать, — сказал князь. — За предложение спасибо. И отдельно за выполнение поручения. Дипломат из тебя никакой, но честность твоя мне нравится.

Понтонная переправа через Десну поразила Владимира тем, что он никогда о ней не слыхал раньше.

У кромки леса, за которой начиналось открытая полуаржа, отделявшая лес от терема, Хелье остановил коня и спешился.

— Князь, — сказал Хелье. — Не сочти за дерзость. Мы с Диром сейчас пойдем к терему, а ты останешься здесь. Было бы хорошо, чтобы кони не ржали.

— Такого уговора не было, — заметил Владимир.

— Или же, — заключил Хелье, — ты пойдешь один и предпримешь все, что сочтешь нужным, а мы с Диром вернемся сейчас же в Киев. Терем хорошо охраняется, и у лучников есть приказ стрелять во все, что движется. А если еще Предслава заупрямится, даже если тебе удастся к ней проникнуть…

— Постой. Хорошо. Предположим, идете вы, вдвоем, а я остаюсь здесь вас ждать. Предположим, ты знаешь способ быстрого тайного проникновения внутрь. Ты нашел ее. Что ты собираешься делать, если она заупрямится?

— Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы доставить ее тебе целой и невредимой.

— Ты применишь к моей дочери силу?

— Ты не хочешь этого?

Владимир некоторое время молчал, а затем сам взял поводья у Хелье и Дира.

— Обещай, что сделаешь все возможное, чтобы она была цела, — сказал он.

— Обещаю.

— Как долго? — спросил Владимир.

— Думаю, что за час управимся, — ответил Хелье, глядя на небо.

С востока к луне подползало массивное облако, похожее на арсель печенега. Хелье поправил сверд, оглядел критически Дира, запахнул ему сленгкаппу, чтобы не видна была белая рубаха, выждал момент, когда облако начало закрывать луну, и сказал:

— Пойдем.

А может — пусть она выходит за Болеслава, подумал Владимир. Это ее дело, в конце концов. А я просто старый себялюбец. Он помедлил. Тем временем луна окончательно скрылась за облаком, а Хелье и Дир перешли на бег.

* * *

Когда-то у Вышгорода была самая настоящая городская стена, но вот уже лет двадцать, как она развалилась, и ее, развалившуюся, растащили по бревну местные смерды для хозяйственных своих нужд.

— Слушай внимательно, Дир, — сказал Хелье. — Время от времени здесь ходит дозор. Если он будет проходить, пока мы здесь, сделай, чтобы он некоторое время никуда не ходил. Кулаком, не свердом. И чтобы никакого шума. Понял?

— Да.