Добровольный плен

Для некоторых пределом счастья является вкусная сосиска или стакан хорошего кофе. Я хочу не стыдиться своих потертых джинсов и дешевой кофточки, когда вокруг ходят богатенькие мажоры в шмотках от знаменитых брендов. Легко кричать, что счастье не в деньгах, когда ты ни в чем не нуждаешься и бесишься с жиру. Нельзя испытать счастье, когда на завтрак ешь колбасу со вкусом бумаги и пьешь дешевый чай, больше похожий на крашеную воду. Когда до морозов ходишь в легких кроссовках, потому что, если купишь себе сапоги, то денег на еду на месяц не хватит. Или когда заходишь в кафетерий и можешь позволить себе только пирожок с капустой, когда вокруг полно вкусностей, иначе пойдешь домой пешком. Иногда приходится выбирать: либо поесть, либо одеться. Поэтому я очень дорожу новой работой в элитном ресторане, куда меня взяли на испытательный срок по рекомендации одной из преподавательниц. Тамаре Федоровне, видимо, стало жаль меня, когда богатенькая студентка, размахивая перед моим носом последним айфоном, морщила нос и говорила, что от меня воняет дешевым ромашковым шампунем. Преподавательница попросила свою сестру – администратора «Милана» – взять меня на работу.

Сестра преподавательницы хоть и взяла меня на работу, но оказалась не такой доброй. Этот тиран в юбке гоняет персонал, как военнопленных в концлагерях, но от ее решения зависит мое будущее. С непривычки я приходила домой без ног и рук, вырубалась, едва коснувшись подушки, но все равно шла на эту каторгу.

***

Вхожу в ресторан через черный ход и быстро переодеваюсь в униформу в раздевалке. Девочки со мной в смене хорошие, помогают мне как могут. В этом ресторане из-за тяжких условий мало кто задерживается надолго, остаются только надрессированные старички, поэтому все хотят, чтобы кто-то уже, наконец, остался надолго.

– Ты сегодня рано, еще полчаса до пересменки, – говорит моя напарница, с которой мы сегодня обслуживаем малый зал и вип-комнаты. – Пошли, покурим?

– Я не курю, – качаю головой, поправляя платье в стиле Прованс с клетчатым фартуком – вот такая забавная форма крестьянки. Ах, еще обязательно девушки с длинными волосами заплетают косу. Но это лучше, чем чепчики у девочек с короткими стрижками.

– Пошли просто поболтаем. – Юлька тянет меня на улицу, и я заплетаюсь на ходу. – Эх, говорила мне мама – Юля, не стриги волосы! Так я ее не послушала, – говорит она, крутя в руках чепчик, а я отмахиваюсь от дыма, когда она прикуривает сигарету. – А ты вообще никогда не курила?

– Нет. Даже не пробовала.

– Откуда ты такая правильная взялась? И волосы у нее не блондинистые, некрашеные, и глазки голубые, и не курит, и не пьет. Может, ты еще и целка?

– Думаю, это не имеет значения, – обидно, когда то, что тебе кажется правильным, выдают за недостатки. Разве плохо не размениваться на веселую жизнь, а сосредоточится на работе и учебе?

– Ого, похоже, я угадала – точно целка! – Разворачиваюсь, чтобы уйти, но Юлька хватает меня за руку.

– Ну ты что, обиделась? Язык мой – враг мой. Прости, я всегда такая прямая и некорректная. Я не хотела тебя обидеть. Привыкай, – она подмигивает , выкидывая окурок в урну. – А ты умница, все схватываешь на лету и работаешь хорошо. Грымза тебя точно возьмет.

– Не уверена, – скептически произношу. – Ей ничего не нравится.

– Так ей всегда все не нравится, – усмехается Юлька. – Жанна Альбертовна придерживается такого мнения, что работников всегда нужно держать в напряжении, но в конце месяца всем воздается. Она раздает хорошим премии. Если ты, конечно, выдержишь такой темп до конца месяца.

– Выдержу! – уверенно заявляю и замечаю, что Юлька морщится.

– Думаешь, нет?

– Да дело не в этом… У меня с утра что-то живот тянет. Таблетку выпила, должно пройти.

Половина смены проходит спокойно, но к вечеру, как всегда, начинается аншлаг. Это популярный ресторан, на ужин всегда зарезервированы все столики. На мне весь малый зал, а на Юльке, как на опытном работнике, три випки. Грымза, как все называют нашу управляющую, не сводит с меня глаз и постоянно подходит к моим столикам, спрашивает, все ли гостям понравилось. Психологически тяжело работать, когда следят за каждым твоим движением и словом. Я стараюсь ровно держать спину, улыбаться и не засунуть пальцы в тарелку гостю, но постоянно получаю замечания. Но я терплю, повторяя себе, что легкой работы не бывает, и мне воздастся в конце месяца.

– Ева! – строгим голосом окрикивает меня Жанна, и я сжимаюсь, готовясь выслушать претензии. – Брось все, в малый зал я поставлю официанта из основного. Ты будешь обслуживать вип-комнаты.

– А как же Юля?

– Юле плохо, я отпустила ее домой.

– Как плохо? Где она?!

– Ева, ты хочешь уйти вслед за ней?! Прекрати болтать, удели внимание второй комнате – там иностранцы. Очень важные гости. Переводчика нет, но они разговаривают на английском.

– На английском?

– В анкете ты указала, что знаешь язык! – Жанна приподнимает брови, и я киваю. На самом деле я знаю только ходовые разговорные фразы.

– Все, иди! Нет, стой, сними передник. На нем пятно.