Добрые и сильные

Капитан даже не обернулся, выходя из ставшего душным дома, в котором даже стены, казалось, давили на людей. А на поляну уже выруливала машина «Скорой помощи».

— Вот они, приползли, — сказал, выходя за Медведевым, один из его парней. — Могли бы и побыстрее.

Врач в серой короткой куртке направился прямо к дому.

— Где раненые? — спросил он.

— В доме.

Врач быстро поднялся на крыльцо, его догонял медбрат с чемоданчиком.

— А где наш подранок? — спросил Медведева парень, вставший рядом с ним.

— Я оставил его около сарая. Это был первый.

— Пошли, ребята, поищем.

Парни, все вместе пошли к сараю и стали рассматривать темную землю с еще более темными пятнами на ней.

— Сюда бы поисковую собаку.

— Хорошо бы. Но раз ее нет, сами будем нюхать землю.

Они, всматриваясь в землю, глядя по сторонам, стали продвигаться к лесу, а Медведев остался стоять на месте, хлопая по карманам брюк в поисках сигарет.

Из дома вышел медбрат.

— Неси носилки, — крикнул он, маша рукой.

Водитель «Скорой помощи» в одежде санитара быстро вышел из кабины, поднял заднюю дверцу, выкатил из салона носилки и, спустив их, покатил к крыльцу.

К удивлению Медведева, первым из дверей вынесли мужчину. Сергей Сидоренко, сжатый ремнями, неподвижно лежал, слегка повернув вбок голову.

— Он живой? — спросил Медведев, пристраиваясь и помогая спустить носилки с крыльца.

— Живой. Он потерпевший или…

— Сам не знаю.

— Будет сопровождающий?

— Пока нет. Хотя… Если поместится.

— Поместится.

— Егоров, поедешь в больницу, — крикнул в дверь, поднимаясь на крыльцо, Медведев.

— Слушаюсь, командир. Чуть что и сразу — Егоров. Фамилия у меня, что ли, запоминающаяся.

Медбрат с водителем быстро вернулись с теми же носилками, бесцеремонно отстраняя Медведева.

— Мы положили его сбоку, на кушетку. Кто его будет сопровождать?

— Я.

— Он.

— Будете придерживать его, чтобы не свалился.

— Слушаюсь. Я и токарь, я и плотник, я и лучший медработник.

Медведев заглянул было вовнутрь, но тут же отстранился. Из комнаты снова выкатывали носилки, теперь с женщиной, и ремни удерживали ее только у груди.

— Жить будет? — глядя в обращенное к небу бледное безжизненное лицо, спросил Медведев.

— Нет, — ответил врач, выходящий следом за носилками. Теперь уже он сам держал чемоданчик. — Разве только чудо случится. Она важный свидетель?

Медведев не ответил, продолжая смотреть.

— А к тому труповозку вызывайте, — сказал водитель, катя носилки к машине.

Последним из дома вышел Егоров, держа в руках кожаную куртку и свой пиджак.

— Вот, капитан, а я потопал.

— Иди.

Медведев, не глядя, взял куртку и стал одеваться, ища на ощупь рукава. Смотрел он, как врач и водитель захлопнули дверцу, как оба прошли, почти пробежали к кабине. С шумом захлопнулись дверцы, машина завелась, плюнула в землю черным дымом, дала задний ход и, легко развернувшись, взлетела по насыпи.

— А вот и наш фазан подранок.

Медведев обернулся на голос. Трое парней толкали перед собой хромающего, при каждом шаге почти падающего и волочившего за собой ногу человека со скованными за спиной руками.

— Он что ли? — зачем-то спросил один из оперативников в дешёвом китайском джинсовом костюме.

— Он, — Медведев отвернулся.

— Давай, топай, или беременную бабу легче насиловать, чем отвечать за свои поступки.

Человек: страшный, взлохмаченный и уже избитый — мрачно и упорно продвигался вперед своим неверным шаркающим шагом.

Глава 2

— Ну как, капитан? — поднялся из-за стола сорокалетний мужчина в мундире с приколотым к лацкану значком о высшем образовании.

Медведев, проходя к столу, бросил на него спортивную сумку, приблизился к мужчине и крепко пожал ему руку.

— Это? — кивнул тот на сумку.

— Думаю, да. Сидоренко именно ее должен был передать Рожневу, Климову и Дубовцеву.

— Прекрасно. Вскроем, когда остальные подойдут. Они должны быть с минуты на минуту. Ну и сборная у нас, ну и олимпийцы. Оформим все после вскрытия.

— Как скажете, Михаил Степанович.

— А ты молодец, капитан, молодец.

Тут дверь кабинета открылась и вошел человек в форме работника прокуратуры.

— Здравствуйте, — сказал он приятным, чуть рокочущим, голосом. — Михаил Степанович, мое, почтение. Медведев, если не ошибаюсь? Приятно познакомиться. Что, наши «друзья» из РУСАКа еще не приехали?

— Сказали, что едут.

— Придется ждать. Вы уверенны, что это то самое, что мы искали, — кивнул прокурор на сумку, стоявшую на столе.

— Думаю, да.

— Кстати, если это так, нашедшему полагается премия от компании.

— Слышь, Медведев, ты разбогател.

— Невелико богатство, если разделить на 12 человек, — ответил Медведев, садясь за стол и доставая сигареты.

— А зачем делить? — удивился прокурор, тянясь к его пачке.

— Все принимали участия в следствии, — Медведев протянул ему пачку, и они оба вопросительно посмотрели на хозяина кабинета. Тот молча кивнул и пошел открывать окно.

— Нашли сумку вы и потому могли бы и не делиться, — прокурор прикурил от зажигалки Медведева.

— Мы же следственная группа, а не частники. И ребятам тоже не помешает премия.

— Ну, вольному — воля. Что же они не едут.