Добрыня Никитич и Змей Горыныч. История Елисея

– А мы-то что? – развел лапами Горыныч.

– А то! – строго сжал кулак Добрыня. – Зарекись, что больше ты в азартные игры не играешь!

– Даже с тобой? – жалобно протянул Горыныч.

– Даже со мной! – твёрдо ответил Добрыня.

– Клянусь! – быстро согласился Горыныч. – Чтоб нам пусто было!

На том наш славный поход и закончился. Стали мы собираться домой. Дорога-то от Кудыкиных Гор до Киевского царства далёкая.

Я шёл и прямо представлял, как всё это потом будет описано в былинах: «Победив войско тёмное да освободив девицу красную, стали друзья верные обратную путь-дорогу коротать». В этот момент читатели непременно начнут плакать. А что? Трогательно же. Столько всего пережили – и вот, скоро дома будем.

Да я и сам чуть не заплакал, когда прощались с Горынычем на следующем перекрёстке. Змею домой было направо, нам в Киев – налево.

– Ну, как говорится, совет да любовь, – со вздохом сказал Горыныч, обнимая нас с Забавой. – На свадьбу напрашиваться не стану. Всё понимаю.

Забава зарделась, спрятала лицо у меня на груди. До свадьбы нам было ещё далеко.

– Добрыня, друг! – посмотрел на богатыря Горыныч. – Жду тебя в гости. В лото покричим... – и поспешно поправил сам себя: – В смысле, на рыбалку сходим.

Добрыня добродушно хмыкнул, пожал протянутую лапу. Дальше Горыныч мне руку стиснул, левая голова тихо произнесла:

– Считай меня своим другом.

Потом Змей осторожно взял ладошку Забавы.

– Мои извинения, – смущённо произнесла левая голова и поцеловала руку девушки.

А средняя голова мне подмигнула и добавила:

– Привет князю.

И оставила на моей ладони свой выбитый в битве с избушкой зуб. Огромный такой!

Горыныч ещё раз на всех посмотрел и стал пятиться. Всё дальше, дальше, и не видел, что за спиной у него... обрыв!

– Горыныч! – подался предупредить друга Добрыня.

– Нет, – замахал руками змей. – Ничего больше не говори. Не люблю долгих прощаний.

И сделал последний шаг. В пропасть.

Мы с Забавой взволнованно охнули. Добрыня подбежал к краю обрыва. Из-за кромки вдруг опять появился Змей. Он изо всех сил махал своими маленькими крылышками и... летел. Правда летел! Пасти от радости распахнул, глаза сияли.

– Летим! – кричал Горыныч. – Летим!

И, махнув хвостом, он отправился в сторону своей пещеры. Обняв Забаву, я с грустью смотрел ему вслед.

А хорошее у нас приключение вышло. С Горынычем вот познакомились. Кстати, о знакомствах!

– Добрыня, – спросил я, – а как ты с Горынычем познакомился?

– А, да, – вздохнул богатырь. – Смешной случай вышел.

– Смешной? – повернулась к нему Забава. И нахмурилась. Я не понял. Чего это она?

– Он под Черниговом морковку с людских огородов воровал. Мужики его поймали да скоморохам собирались продать. А я как раз мимо проезжал. Ну и выкупил его.

И правда, смешно. Но Забава только ещё больше нахмурилась. Вот не понять этих женщин.

Глава 24

А мы тем временем шли к Киеву. Долго ли, коротко ли, как говорится, но наконец на горизонте показались маковки церквей. Я что-то волноваться стал. Всё-таки князь может и не отдать за меня Забаву. Он ведь как сказал? Кто Забаву освободит, того мужем и сделает. Я, конечно, освободил. Но я же был не один. Добрыня вон сколько сделал. Горыныч бился как орёл. Да и не стал я ещё героем, как Забава хотела. Всю дорогу попадал в беду, а Добрыня меня выручал. Ой, что нас в Киеве ждёт...

Но время же не остановишь, дошли мы в конце концов до города и сразу на княжеский двор отправились. Тут уж нас встретили бояре, люд киевский. Народ кричал: «Добрыня! Добрыня!» Рад был нас видеть. Приятно.

В дверях дворца появился сам князь.

– Дядюшка! – кинулась к нему Забава.

– Забавушка! – раскрыл объятия князь. – Дитятко моё!

Обнял, расцеловал. Я глазам своим не поверил. Князь так искренне радовался возвращению племянницы, словно не он договорился с Колываном украсть её. Добрыня подтолкнул меня ободряюще, а то я что-то совсем загрустил.

– Дядюшка, – отстранилась Забава, – меня Колыван подлый украл.

– Ах он негодяй! – запричитал князь, качая головой.

– И ещё врал, что ты сам меня отдал!

Князь отшатнулся, изумлённо расширил глаза.

– Ах он мерзавец, подлец, – произнёс с негодованием. – Не сносить ему головы.

А я о чём? Надо было ему голову отрубить. А мы отпустили.

Но тут князь заметил богатыря и пошёл к нему, распахнув руки.

– Добрынюшка! – пропел князь. – Ай, спасибо тебе, богатырь! Утешил родителя безутешного. Воротил племянницу дорогую. Проси у меня, Добрыня, чего душе угодно.

Ну, думаю, сейчас он попросит... Такое! Интересно, а что можно у князя просить?

– Рад служить тебе, князь Киевский, – добродушно протянул Добрыня и повёл рукой, показывая на меня. – Да только один бы я не управился. Вот он – герой молодой, во всём помогал мне.

Герой? Это он кого героем назвал? Меня? И улыбнулся мне так по-доброму, подмигнул. Я быстро глянул на Забаву. Она вся такая разрумянилась, с улыбкой на меня смотрит. А потом повернулась к князю и говорит:

– Дозволь, дядюшка, спасителя своего в мужья взять. – И ко мне подходит.

Вот это да! Забава, радость моя! Неужели мы будем вместе?

Но князь не очень обрадовался желанию племянницы.