Добрыня Никитич. За Землю Русскую!

Глава восьмая

Битва на реке Друч

Последний раз, когда Добрыня виделся с Ярополком, тому едва исполнилось тринадцать лет. Это было в ту пору, когда грозный Святослав Игоревич собирался во второй поход на Балканы и раздавал столы княжеские своим сыновьям. Ярополку, как старшему из сынов Святослава, достался Киев. Младшему Олегу досталась в удел Древлянская земля. Владимир, рожденный Святославу наложницей, отправился в Новгород. Вместе с Владимиром поехал к озеру Ильмень и Добрыня, как его пестун и родственник.

Теперь уже не было в живых воинственного Святослава Игоревича. Ушли в царство мертвых многие старшие дружинники Святослава, в том числе самый прославленный из них – варяг Свенельд. Не было в живых и Олега, нашедшего свою гибель в распре со старшим братом.

Ныне Ярополку было восемнадцать лет. Он возмужал и превратился в писаного красавца, уродившись в мать, княгиню Предславу.

«Надеюсь, эта наша встреча будет последней, княже Ярополк», – подумал Добрыня, соскочив с коня и направляясь к большой группе киевлян, прибывших на переговоры.

За Добрыней гурьбой следовали варяжские ярлы во главе со Стюрбьерном Старки. Добрыня намеренно взял с собой на переговоры одних только варягов, дабы показать киевлянам, что костяк его воинства составляют неустрашимые дружины викингов.

Добрыня еще издали узнал среди киевских бояр князя Ярополка, сидящего на белом коне. Добрыня был удивлен тем, что Ярополк пожелал вступить в переговоры с Владимиром и его воеводами. На встречу с Ярополком и его приближенными Добрыня отправился сам, поскольку Владимир, по его настоянию, остался в Голотическе с небольшой дружиной и частью обоза.

Сходя с коня, Ярополк небрежно оперся на протянутые к нему угодливые руки своих бояр. На нем была красная парчовая шапка с собольей опушкой, багряное добротное платно с длинными рукавами, с узорами из золотых ниток на груди, на ногах были красные сафьяновые сапоги с чуть загнутыми носками и без каблуков, по тогдашней моде. Пояс на Ярополке был из тонких золотых пластин, скрепленных одна с другой. Тонкие холеные пальцы Ярополка были унизаны золотыми перстнями, на шее у него сверкало на солнце ожерелье из драгоценных каменьев.

Свита Ярополка была разодета столь же пышно; киевские бояре нацепили на себя меха и золото, кичась своим богатством и знатностью. Подле Ярополка, но чуть позади него, неотступно, словно тени, следовали два главных советника: воевода Блуд и Рагнфред, внук Свенельда. Эти двое оттесняли всю прочую свиту Ярополка на задний план. Воеводе Блуду было около сорока лет, это был статный красивый мужчина со светлыми вьющимися волосами, большими синими глазами и густой бородой. Рагнфред был всего на год постарше Ярополка. Он был высок, но нескладен, с непомерно длинными руками и неуклюжими ногами. Кривой, сломанный в драке, нос совсем не красил Рагнфреда, как и длинный шрам над левой бровью. Тонкие льняные волосы Рагнфреда не могли скрыть неровности его черепа, а жидкие усы висели по краям его рта, напоминая мочало. Рагнфред – единственный в свите Ярополка пришел на эти переговоры облаченный в кольчугу, с железными наручами на локтях, с бронзовыми пластинами на бедрах. За голенищем сапога Рагнфреда Добрыня заметил рукоять ножа, хотя по обычаю приходить на переговоры с любым оружием строго воспрещалось. Впрочем, Добрыня понимал, что для наглеца Рагнфреда закон не писан.

– Здрав будь, княже Ярополк Святославич! – громко сказал Добрыня, прижав к груди ладонь правой руки и отвесив неглубокий поклон.

Налетевший порыв ветра сорвал шапку с головы Добрыни, которая, упав на траву, укатилась к ногам Рагнфреда. Тот рассмеялся резким неприятным смехом, обнажив неровные зубы.

– Тебе полагается снимать шапку перед князем Ярополком, Добрыня, – произнес Рагнфред, придавив упавшую наземь шапку носком своего сапога. – Ты повинен в измене и лихоимстве пред моим повелителем. К тому же ты смерд по рождению, поэтому должен знать свое место. Даже Стрибог указует тебе на это, – добавил Рагнфред, намекая на то, что бог ветров не зря сбросил шапку с головы Добрыни.

Добрыня с трудом сдержался, чтобы не ответить Рагнфреду грубостью. Он видел по улыбающемуся лицу Ярополка, что реплика Рагнфреда пришлась ему по душе.

– Привет тебе, Добрыня! – промолвил Ярополк, чуть выставив вперед правую ногу и уперев в бок левую руку. – Где мой брат Владимир? Что-то я не вижу его.

– Владимир не доверяет тебе, княже Ярополк, помня участь Олега, – ответил Добрыня, расправив плечи и уперев руки в бока.

Добрыню и Ярополка разделяли всего пять шагов; эта встреча произошла после шестидневного стояния двух враждебных ратей на берегу реки Друч. Добрыня не раз выстраивал в поле свои полки, вызывая киевских воевод на битву, но те не спешили браться за оружие. Причина была одна: Ярополк и его воеводы ожидали прибытия рати дреговичей, которая, по слухам, была уже в пути.