Добыча стрелка Шарпа

Кампания 1807 года стала для Дании катастрофой, подтолкнувшей страну к союзу с Францией и подорвавшей ее финансовое благополучие. Она потеряла Норвегию, а некоторые разрушенные при обстреле части Копенгагена оставались не восстановленными еще на протяжении многих лет. Уничтожено было более трехсот зданий, еще тысяча серьезно пострадали, сгорели собор и университет, а также несколько церквей. Рассказ о художнике, погасившем бомбу содержимым ночного горшка, не вымысел – его настоящее имя Эккерсберг, и он оставил впечатляющие зарисовки горящего города. Сегодня следов разрушения уже не найти, и только в фасадах некоторых домов можно увидеть замурованные британские ядра. Внушительные городские укрепления были срыты в 1867 году, хотя цитадель (ныне Кастеллет) сохранилась. Деревянный рыбацкий причал тоже существовал на самом деле и находился неподалеку от того места, где сейчас сидит Русалочка. Названия многих улиц также переменились, и Ульфедт’с Пладс, например, стала Граабодреторв.

И еще одна любопытная деталь. Одним из британских генералов, принявших участие в кампании 1807 года, был Томас Гровенор, который прибыл из Англии с кобылой Леди Катериной. В Дании генерал обнаружил, что кобыла беременна, и отослал ее домой. Там она родила жеребенка, проданного впоследствии сэру Чарльзу Стюарту, ставшему генерал-адъютантом во время войны на Пиренейском полуострове. Стюарт, в свою очередь, продал его герцогу Веллингтону. Жеребец стал любимцем герцога, прошел с ним битву при Ватерлоо, а затем доживал дни в поместье Веллингтона, где и был похоронен в 1836 году. Звали жеребца, разумеется, Копенгаген. «Многие кони быстрее и многие красивее, но в выносливости ему не было равных»,– так сказал герцог о своем Копенгагене.

Такая вот, пусть даже очень слабая, нить связала Копенгаген с Ватерлоо, и, следуя этой нити, Шарпу, как и Веллингтону, еще предстояло пройти немало миль.