Добыча тамо...

октября. Еще через три дня под Малоярославцем, выехав перед рассветом на утреннюю рекогносцировку, сам Наполеон едва не попал в плен казакам. Если бы казаки знали, с кем столкнулся их разъезд на дороге... "Не подлежит сомнению, что император был бы убит или взят в плен." - де Коленкур, бывший в той стычке рядом с Наполеоном, знал, что писал.

Именно после этой рассветной схватки император издал приказ о подготовке армии к долгому и быстрому маршу. Часть обозов было велено бросить.

Судьба Великой армии была предрешена. Однако надежды еще оставались. "Всем казалось, что Смоленск означает конец лишений. " - продолжает маркиз де Коленкур.

От Можайска до Смоленска 300 километров, французы преодолели этот путь за две недели. Обочины Смоленской дороги превратились в одно большое кладбище с безымянными могилами. "2-го мы были в Семлёве, 3-го - в Славкове, где мы увидели первый снег." - записки де Коленкура отличаются необыкновенной точностью. "9 ноября около полудня мы вновь увидели Смоленск". Часть войск вместе со старой гвардией и императорским конвоем вошла в город, остальные расположились в окрестных селениях. Войска собирались долго, подтягивались отставшие. Армию надо было реорганизовать. "Я сжег много экипажей и повозок." - говорит де Коленкур. Филипп-Поль граф де Сегюр - генерал и писатель, находившийся в свите Наполеона в чине адъютанта, в 1824 году издал свои мемуары, в которых позднейшие исследователи выделили несколько только фраз: "От Гжатска до Михайловской деревни между Дорогобужем и Смоленском, в императорской колонне не случилось ничего замечательного, если не считать того, что пришлось бросить в Семлевское

озеро вывезенную из Москвы добычу: здесь были потоплены пушки, старинное оружие, украшения Кремля и крест с Ивана Великого. Трофеи, слава, все блага, ради которых мы все жертвовали всем, стали нам в тягость, теперь дело не о том, каким образом украсить свою жизнь, а о том, как спасти ее.

При этом великом крушении армия, подобно большому судну, разбитому страшной бурей, не колеблясь, выбрасывала в это море льда и снега все, что могло затруднить и задержать ее движение!"

Остатки разбитой армии покинули Россию, но уже через пять лет бывшие офицеры ее стали проситься обратно - за своими ценностями, брошенными, закопанными, утопленными где-то на пути своего отступления. Кому-то и в самом деле разрешали приехать, но, как правило, память наполеоновских служак удерживала лишь ужасы бегства - голод, холод, казаков, и никаких сокровищ из России им вывезти не удалось.

Однако фраза графа де Сегюра, едва только мемуары прочли в Москве, подвигла на поиски "московской добычи" и многих соотечественников. Смоленский генерал-губернатор Н.

И. Хмельницкий первым послал людей обследовать озеро Семлевское известное также и под именем Стоячее. Сокровищ обнаружить не удалось. Но поиски не прекратились, Несколько лет искали пушки приехавшая из Петербурга команда предприимчивых людей - но тоже безрезультатно. Еще раз берега Семлевского озера увидели кладоискателей в канун подготовки к столетию Бородинской битвы, когда по всей России собирали все, что имело отношение к французскому вторжению в Россию. В Смоленской губернии было собрано немало добра, оставшегося после французов - ружья, повозки, нашлись даже мундиры, но Семлевское озеро хранило свою тайну.

Потом всем в России надолго стало не до каких-то там наполеоновских сокровищ, К ним вернулись в сытые хрущевские времена - забытые ныне уже комсомольские отряды организовала экспедицию в Семлево под эгидой газеты "Комсомольская

правда". Многим, наверное, помнятся захватывающие репортажи оттуда - вот приехали, скоро начнем искать, вот-вот найдем... Вот уже ищем и скоро-скоро... Снимались фильмы, показывались по телевизору. Ажиотаж был большой.

Искали аж двадцать лет - последний "комсомолец"

уехал из Семлева в 1981 году. Никому не были слышны голоса историков и археологов о бесполезности поисков. Парни плавали на лодках, ныряли, спускали водолазов, сваривали на берегу конструкции из железных листов - будто бы понтоны, устраивали поблизости взрывы из найденных в окрестных лесах боеприпасов Великой Отечественной. Приезжали и зимой, в огромные проруби опять спускали водолазов.

Пытались наладить металлоискатели, для чего опутывали озеро проводами. Размах поисков был нешуточен. Кончилось дело потоплением своих понтонов, полным раздрыгом компании и понимания наконец-то абсолютной безрезультатности поисков.