Добыча золотого орла

Бегство значительного числа противников фактически гарантировало продолжение изнурительной военной кампании. Даже если Каратака среди спасшихся не было, кто-нибудь из его соратников непременно подвигнет уцелевших к дальнейшему сопротивлению Риму, тем паче что они будут стремиться отомстить за погибших товарищей. Не приходилось сомневаться: крови здесь прольется еще немало, и оставалось лишь гадать, сколько еще сможет впитать ее в себя эта земля, прежде чем сама превратится в кровавое месиво. Этот пугающий образ заставил юношу грустно улыбнуться, повернуться на другой бок и поплотнее закутаться в плащ, пристроив голову на поножи.

То, что части врагов удалось бежать, было плохо, но еще хуже было то, что когорта не справилась с порученным ей заданием. И произошло это по вине центуриона Максимия. Он не имел права отвлекать основные силы когорты и пускаться в погоню за маленькой шайкой дикарей, пусть они даже и разорили аванпост и зверски перебили гарнизон. Он был обязан отвести когорту непосредственно к броду.

Максимий прекрасно понимал, кому поставят в вину эту роковую ошибку, и накануне неизбежного расследования, перед отбоем, созвал своих командиров, отвел подальше от солдат, чтобы те не слышали, и провел с ними совещание.

– Нам наверняка будут задавать вопросы относительно сегодняшних событий, – начал он, пристально глядя на освещенные луной лица своих центурионов. – Я призываю вас всех держаться вместе, заодно. Я сам буду говорить за всех нас и приму любую вину, которую легат захочет возложить на Третью когорту.

Выражение его лица было вполне искренним, и Катон одновременно испытал облегчение от того, что его лично обвинение минует, и устыдился этого, сочувствуя командиру когорты, которого, очевидно, ожидало суровое наказание. С карьерой Максимия было покончено, и ему еще повезет, если он отделается разжалованием в рядовые легионеры. Но и в этом случае ему придется нелегко: все его накопления как командира будут урезаны, он сможет рассчитывать лишь на солдатскую пенсию, да и служить ему в новом качестве будет очень непросто. Он был суровым командиром, и все те, кто терпел от него наказания и затаил обиду, захотят жестоко посчитаться с ним теперь, когда он сравняется с ними в положении.

– Мне очень жаль, что я довел вас до такого положения, – продолжил Максимий. – Вы хорошие командиры, и под началом у вас хорошие солдаты. Вы заслужили лучшее.

Повисло тягостное молчание. Наконец Феликс подался вперед и пожал командиру когорты руку.

– Для нас было честью служить под твоим началом, командир.

– Спасибо, дружище. Я знал, что могу рассчитывать на твою верность. Надеюсь, и на верность всех остальных, а?

Центурионы в один голос выразили согласие, все, кроме Макрона, стоявшего с напряженным лицом и не издавшего ни звука. Однако если Максимий и заметил это, то не подал виду. Он пожал всем центурионам руки и пожелал им спокойной ночи, не преминув напомнить:

– Не забудьте, я буду говорить от вашего имени.

Перед рассветом трубы заиграли подъем, и по всему походному лагерю начали подниматься солдаты, разминая затекшие мышцы. Раненые морщились от боли, вздрагивая при каждом движении. Катон, заснувший всего пару часов назад, сигнала не слышал и продолжал спать, а его подчиненные не будили командира, отчасти по доброте душевной, но в основном потому, что, пока он спит, никто по крайней мере не цепляется к ним с приказами. Поэтому уже после рассвета его обнаружил спящим, с открытым ртом и закинутыми за темноволосую, курчавую голову руками, Макрон. Старший друг бесцеремонно перевернул его, толкнув сапогом в бок.

– Ну-ка просыпайся, приятель. Живее, а то солнышко тебе глаза выжжет.

Катон застонал, потягиваясь и щурясь на ясное небо, потом его взгляд скользнул по седеющей шевелюре друга, и он с виноватым видом приподнялся и сел.

– Дерьмо…

– Ты как, совсем проснулся? – тихо спросил Макрон, озираясь по сторонам.

Катон кивнул, расправляя плечи.

– А что?

– Много чего. Прошел слух, что командующий приказал провести расследование по поводу вчерашнего провала.

– Расследование?

– Тссс! Не так громко. Ходят слухи о том, что они хотят взвалить на кого-нибудь всю вину и устроить показательное наказание.

Катон воззрился на друга.

– Где ты все это слышал?

– Мне рассказал один из писцов легата. А он узнал от кого-то из штаба командующего.

– А, ну, тогда это, несомненно, правда, – пробормотал Катон.

– На мой взгляд, это действительно звучит правдоподобно, – заявил Макрон, проигнорировав иронию в голосе младшего товарища. – Им нужен кто-то, на кого можно свалить всю вину, и его будут искать в нашей когорте. Так что будь крайне осторожен.

– Но Максимий еще вчера вечером сказал, что возьмет всю вину на себя.

– Это он нам сказал…

– Ты ему не веришь?

Макрон пожал плечами.

– Я ему не доверяю.

– А есть разница?

– На настоящий момент – да. Давай, вставай наконец.

– А что, легион снова выступает в поход?