Дочь капитана Блада

    На лице Сильвера мелькнуло странное выражение.

    - Все остаются здесь, а мы с Валуа, - капитан вновь подтолкнул француза вперёд. - мы возьмём этот редут. Вдвоём.

    - Зачем это тебе, Питер? - с тревогой спросил  Вольверстон. - Я пойду с вами.

    - Не надо, Нэд. Пусть Бог нас рассудит. Де Фонтейн обвинял меня в трусости. Теперь пусть покажет, какой он храбрец.

    В толпе французов раздались одобрительные выкрики. Многим из них пришлась по душе гасконада Сильвера. Капитан же спокойно продолжал:

    - Главное сейчас - не дать испанцам нас обнаружить. Они знают местность, и у них повсюду посты. Если пошлют за подкреплением, мы пропали. Ещё три дня, и мы выберемся из этих болот. Так что, парни? Кто хочет покинуть отряд?

    - Мы остаёмся, капитан! Мы с тобой!

    Сильвер вновь подтолкнул де Фонтейна вперёд. Тот, с трудом веря в собственное спасение, подчинился. До редута добирались ползком, окончательно перепачкав камзолы. Не дойдя пяти шагов до поста, залегли в густом кустарнике. За ним виднелась расчищенная площадка с двумя пушками и небольшим сараем. У каждой пушки стояло по двое солдат, ещё трое прохаживались у сарая, рядом с которым, прямо на земле была расстелена пёстрая скатерть. Тушки цыплят издавали соблазнительный запах, от которого у пиратов закружилась голова, и настойчиво засосало под ложечкой.

  - Идём? - шепнул де Фонтейн

  - Хочешь расстаться с жизнью? - отозвался Сильвер. - Лежи тихо и наблюдай.

    Трое солдат устроились рядом со скатертью, видимо, собираясь позавтракать. Стоявший у ближайшего орудия испанец, по-видимому, решил присоединиться к компании и отошёл в сторону. Сильвер пошевелился. Услышав шорох, оставшийся караульный осторожно направился к кустарнику. Капитан же, зажав в руке кинжал, метнулся в броске. Через несколько мгновений истекающий кровью испанец уже лежал на земле. Та же участь постигла и его товарища, внимание которого привлёк раздавшийся в кустах шум. Остальные офицеры прервали трапезу и, выхватив сабли, бросились на помощь.

  - Теперь их пятеро! - шепнул Сильвер. - Бери тех, что у пушки!

  Схватка закончилась быстро. Оба капитана слыли хорошими фехтовальщиками, а запах цыплёнка и предвкушение скорой трапезы удвоили их силы. Связав двух оставшихся в живых испанцев, де Фонтейн тут же вспомнил об условном сигнале.

    - Надо разжечь костёр, - француз направился было к кустам, но тут же остановился, услышав крик арамы.

    - Назад, - шепнул ему Сильвер. - Сейчас день, а арама ночная птица. Что-то здесь не так.

    Француз отступил. Крик повторился. Он исходил из кустов позади редута, несколько правее того места, где только что скрывались пираты. Зажав в руке кинжал, Сильвер шагнул вперёд. В зарослях кто-то шевельнулся, и Питер быстро метнулся вперёд. Из кустов раздался сдавленный стон.

    - Кто это? - едва успел спросить де Фонтейн, как из укрытия появился  Вольверстон, придерживая раненого Дастина.

    - Я шёл за ним следом, - увидев изумлённые лица капитанов, произнёс он. - Когда вы ушли, он сказал, что ему надо отойти. Я пошёл следом и оказался прав. Думаю, он хотел предупредить испанцев об опасности.

  - Как твоё настоящее имя?

    Сильвер грозно взглянул на юношу и направил на него дуло пистолета. Но тот спокойно взглянул ему в лицо. Он уже ничуть не напоминал того робкого парнишку, что встретился им на Тортуге.

  - Меня зовут Хуан Хосе Д'Авила Браво де Лагуна, - гордо вскинув голову, произнёс он. - Я сын президента Панамы, ныне исполняющего обязанности вице-короля Перу.

    Подобный ответ настолько противоречил жалкому виду испанца, что Питер невольно улыбнулся.

  - Не врёшь?

  - Клянусь Богом, - молодой человек перекрестился. Выражение его глаз не оставляло никаких сомнений в том, что он говорил истинную правду.

  - Сколько тебе лет?

    - Семнадцать. Недавно исполнилось.

    - Зачем ты это сделал?

  - Вы убили брата моей матери, Диего де Гусман де Канильяс.

  Поймав недоверчивый взгляд Питера, он добавил:

  - Моя мать была дочерью прежнего президента Панамы. Дядя должен был прибыть к нам, когда Вы захватили его флотилию и убили его. Я давно хотел отомстить, но мне удалось убежать из дома лишь месяц назад. То, что я рассказал о своём путешествии - чистая правда.

     Вольверстон с недоумением рассматривал юношу. Несмотря на охватившее его чувство негодования, он всё больше и больше проникался симпатией к этому смельчаку. То же настроение, видимо, испытывал и Сильвер. В его глазах мелькнуло нечто, похожее на жалость и даже восхищение.

  - Так твои родители не знают, где ты? - спросил Питер

  - Я сбежал из дома.

  - Надеюсь, ты понимаешь, что ты - мой пленник. Я уважаю тебя, но война есть война.

    - Я готов умереть, - гордо ответил испанец.

     Вольверстон с тревогой взглянул на Сильвера. Ему было жаль юношу, который из привязанности к семье решился на безрассудно смелый поступок, вступив в единоборство с целым отрядом пиратов. Но и пощадить его и отпустить домой тоже было нельзя. Видимо, те же чувства испытывал и капитан. Бросив взгляд на Хуана Хосе и двух пленных испанцев, он сухо приказал:

  - Свяжите. Сторожите этих троих как следует. Думаю, этот парень нам ещё пригодится.