Дочь капитана Летфорда, или Приключения Джейн в стране Россия

– Эти два, весьма разных, события навели меня на одно подозрение, – продолжил капитан Тремэйн, – и я, пусть и не придя к окончательному выводу, весьма и весьма укрепился в своей уверенности. Вот мои доказательства. Голос нашего Джонни, который стал бы по праву украшением любого церковного хора, является всего лишь косвенной уликой. Кстати, я имел возможность перемолвиться с нашим юнгой парой слов и с удивлением обнаружил, что он может ответить шуткой на шутку по-французски. Само по себе и это тоже ничего не доказывает. Но обратите внимание на его фигуру, и особенно на его руки. Нет, конечно, не на мозоли, – уточнил он, – такие быстрые и жестокие мозоли естественны для любого мальчика из хорошего семейства, впервые в жизни взявшегося за физическую работу. Однако присмотритесь к форме рук. Нет, джентльмены, это не мальчишеские руки. Любезная мисс, предлагаю вам представиться. И, кстати, уточните, почему очередные потери, нанесённые нашему буфету, опять оказались связаны с морской пехотой, точнее, с одним из её офицеров.

Так как Джейн молчала, капитан Тремэйн продолжил:

– Из всех возможных доказательств моей правоты наилучшим для вас было бы ваше собственное заявление. На борту нет женщины, которая помогла бы нам окончательно убедиться в моей правоте опытным путём, но все же вы, надеюсь, понимаете, что сказать правду в ваших интересах.

«Ещё бы не понимать… Что же, я выполнила обещание: открыться не раньше Балтийского моря».

– Я Джейн Летфорд, дочь сэра Фрэнсиса Летфорда, – сказала Джейн.

Молчание, длившееся несколько секунд, прервали аплодисменты. Джейн так и не поняла, кому хлопают: ей или догадливому офицеру.

– Благодарю вас, капитан Тремэйн, – сказал наконец капитан корабля. – Джентльмены, я думаю, даже необходимость до конца нашего путешествия обходиться уменьшенным сервизом – приемлемая плата за такое приключение. Сэр, вас рассмешила эта перспектива?

Вопрос относился к офицеру с корвета, начавшемуся смеяться одновременно с аплодисментами.

– Видите ли, сэр, я отношусь к немногим из присутствующих в этой компании, имеющим честь быть лично знакомым с сэром Фрэнсисом. Два года назад, в Макао, он сказал мне, что больше всего боится однажды встретить свою дочь в Гибралтаре или на Цейлоне, не выдержавшую разлуки с отцом и пустившуюся за ним в плавание. Причём подчеркнул: из дома сбежит именно дочь, а сын ограничится тем, что подберёт ей маршрут по карте.

Рассмеялись все. Кроме Джейн.

Напоминание о Лайонеле оказалось своевременным. Она помнила его слова: «Было бы идеально, если помещением, в котором тебе придётся дать показания, станет каюта корабля на пути в Балтийское море, а не полицейский участок в Йорке или Портсмуте».

Что же, условие брата она выполнила.

– Джентльмены, – сказала Джейн, стараясь говорить как можно серьёзнее и по-взрослому, подбирая слова, как русский пленник Сэнди. – Моё появление здесь объясняется не только любовью к путешествиям и тоской по отцу. Мне необходимо сделать официальное заявление. Я бы хотела…

Джейн осеклась. Конечно, больше всего она хотела бы все рассказать капитану Макноутону, в его каюте, с глазу на глаз (жаль, ему, а не язвительному, но проницательному капитану Тремэйну). Но она не знала, как сказать это, не обидев всех присутствующих джентльменов такой просьбой. Джейн ни разу в своей жизни не просила взрослых о столь серьёзных вещах, и вряд ли салон «Саут Пасифика» был подходящим местом для дебюта. Поэтому она замолчала.

– Юная леди, – ответил капитан, – если ваше заявление не относится к тайнам вашего сердца (тут он улыбнулся), то я не вижу причин, препятствующих вам сделать его здесь и сейчас.

– Но… речь идёт об опасности, угрожающей капитану Летфорду… – набралась храбрости и сказала Джейн.

Она хотела добавить: «От одного из лиц, присутствующих в этом салоне». Но в эту секунду мистер Вандерби бросил на неё взгляд. Ровно один. И она замолчала.

Джейн со страхом поняла, что способна не просто читать чужие мысли, а чувствовать их, как чужой голос. Когда тебя берут за плечи и говорят, глядя в глаза: «Если скажешь – придушу своими руками. Откручу голову, как цыплёнку! Ты что, веришь, что я до этого так ни разу не делал? Или, маленькая, глупая цыпка, попавшая во взрослую игру, ты думаешь, меня остановит то, что ты девочка? Ты ошибаешься…»

Джейн смогла оттолкнуть лапу чёрного ужаса, на миг охватившую её, преодолеть спазм в горле, глубоко вдохнуть.

Она смогла бы, наверное, и заговорить, но тут молчание нарушил капитан Макноутон:

– Юная леди (джентльмены, конечно же, глядели на Джейн, а не на мистера Вандерби), не сомневайтесь, присутствующие здесь джентльмены желают исключительно блага сэру Фрэнсису. Их опыт, безусловно, поможет нам принять правильное решение. Рассказывайте, мы слушаем.

И Джейн, не чувствуя сил сопротивляться общему любопытству, начала рассказ.

Она помнила слова Лайонела о том, что говорить будет трудно.

Но она и представить не могла, что говорить будет не просто трудно, а почти невозможно.