Дочь кардинала

А какие свадьбы устраивает королева, чтобы возвеличить свою семью! В тот самый момент, когда на ее чело опускается корона, в ее руки и руки ее многочисленных сестер переходят нити судеб почти всех состоятельных и благородных молодых мужчин Англии. Молодого Генриха Стаффорда, герцога Бэкингемского, которого мои родители выбрали для меня, она женит на своей сестре Екатерине, маленькой девочке, которая сидела за нашим столом во время торжественного обеда в честь коронации. Ребенок, рожденный и выросший в деревенском доме в Графтоне, стал герцогиней. Несмотря на то что молодожены не старше меня, королева все равно сочетает их браком и селит в своем дворце в качестве своих воспитанников, бдительно оберегая имущество Стаффордов, потому что оно теперь тоже принадлежит ей. Моя мать говорила, что Стаффорды, самая гордая семья в Англии, никогда ей этого не простят, как не простим ей этого и мы. Маленький Генрих кажется больным, будто его кто-то отравил. Он может проследить свое родство с королями Англии, а был вынужден жениться на маленькой Екатерине Вудвилл, а его тестем стал простой сквайр.

Своих братьев она женит на дочерях людей, обладающих титулом или состоянием. Своего миловидного брата Энтони она породнила с девушкой, подарившей ему титул барона Скейлз. Но нам королева больше никаких предложений не делает, будто с того момента, как отец сказал, что мы не приедем ко двору, мы перестали для нее существовать. Больше не было никаких предложений для меня или Изабеллы. Мать говорит, что мы никогда не опустимся до уровня кого-либо из Риверсов, как бы высоко они ни забрались, но это означает, что у меня нет брачной партии, хоть мне и исполняется двенадцать лет уже в июне. Изабелле еще хуже: она так и осталась в свите матери, хотя ей уже исполнилось шестнадцать. Наша мать была помолвлена сразу после рождения, а выдана замуж и начала исполнять супружеские обязанности уже в четырнадцать, и от этого Изабелла с каждым днем все больше теряет терпение, будто бы с каждым шагом проигрывает в гонке к алтарю. Кажется, что мы исчезли с лица земли, словно заколдованные принцессы в страшной сказке, пока королева Елизавета выдает замуж своих сестер и кузин замуж за всех состоятельных молодых дворян Англии.

– Может быть, ты выйдешь за какого-нибудь заморского принца? – пытаюсь я успокоить Изабеллу. – Вот мы вернемся в Кале, и отец найдет тебе принца из Франции. Должны же они что-то придумать для нас.

Мы находимся в дамских покоях в замке Уорик и должны заниматься рисованием. Перед Изабеллой лежал неплохой набросок пейзажа за окном, а на моем листе были одни каракули, которые должны были изображать лютню Ричарда и букет примул, только что собранных на берегах реки Эйвон.

– Какая ты глупая, – жестко отвечает она. – Что нам толку от какого-то французского принца? Нам нужен трон Англии, а на этом троне сейчас сидит новый король Англии, которому его жена приносит только девочек. Мы должны занять свое место среди престолонаследников, мы должны подобраться ближе. Ты просто глупа, как гусыня.

Я даже не обращаю внимания на оскорбление.

– Зачем нам трон Англии?

– Отец короновал Йорков не для того, чтобы оказать им услугу, – стала объяснять она. – Он посадил их на трон для того, чтобы они делали то, что он им велит. Отец хотел управлять Англией из-за кулис, руками Йорков. Эдуард был ему словно младший брат, отец собирался быть его наставником. Об этом все знают.

Все, кроме меня. Я думала, что отец сражался за Йорков потому, что они были наследниками престола по праву, потому, что королева Маргарита Анжуйская была плохой женщиной, и потому, что король впал в беспробудный сон.

– Но сейчас, когда король Эдуард слушает только свою жену и ее семейство, нам придется присоединиться к их семье, чтобы оказывать на него влияние, – продолжает Изабелла. – Мы с тобой выйдем замуж за его братьев, герцогов, членов королевского семейства, если мать сможет об этом договориться.

Я чувствую, как мои щеки заливает горячая краска.

– Ты хочешь сказать, что меня могут выдать замуж за Ричарда?

– Не может быть, чтобы он тебе нравился! – Изабелла заливается смехом. – Он такой темноволосый, смуглый и такой неуклюжий…

– Он сильный, – неожиданно заявляю я. – И может ездить верхом на любом скакуне, и еще храбрый, и…

– Если ты хочешь замуж за наездника, то почему бы тебе не обратить внимания на Джона, конюшего?

– А ты точно знаешь, что они собираются об этом договориться? Когда мы поженимся?

– Отец уже все решил. – Ее голос падает до шепота. – Но она точно попытается этому помешать. Она не захочет, чтобы братья короля роднились с кем-либо, кроме ее семьи и друзей. Она не пустит нас ко двору, чтобы мы выделялись на ее фоне, показывая, как должна вести себя истинно благородная английская леди из хорошей семьи. Она все время пытается отдалить короля от отца, потому что знает, что отец говорит ему правду и дает хорошие советы, и еще потому, что знает: отец не в восторге от того, чего хочет она, и говорит об этом королю.

– А отец уже просил у короля разрешения? Ну, на наши свадьбы?