Дочь кучера. Мезальянс

Что она взялась за эту ванну? Зачем решила ополоснуть ее? Это было делом привычки. Пока она пыталась решить задачку, справиться с непонятным ей агрегатом Лира продолжала думать и все никак не решалась махнуть на все рукой, положиться на судьбу и…

– Я мог бы и догадаться.

За своим занятием она и не заметила, что не одна теперь.

– Не стану спрашивать, что делаете здесь, – он отобрал у нее лейку и повесил обратно, прямо на блестящий крючок. – Моетесь, я так понимаю.

Лира только кивнула ответ, старательно крепя на груди накинутое полотенце.

– Это всего лишь ванна. Я…

Он продолжает говорить, перебивает ее и не дает объяснить ничего. У него мокрое лицо… Лира опустила лицо, продолжив заниматься делом. Ей только не хватало рассмеяться тому, что обрызгала его. Вид у него комичный.

– Вам не хватает понимания и совести, но не думал, что вы настолько беспомощны.

– Я уйду сейчас.

Лира почувствовала, что краснеет. Зачем он вернулся? Почему он не пришел на пару минут позже? Почему она раз за разом оказывается в этой нелепой ситуации?

– Это ничего не значит. Просто ванна. Мне нужно было. Я сейчас уйду, и вы забудете обо мне, как о страшном сне.

Ей стоило не малого труда сказать все это. Это человек смотрел на нее как на ничтожество! С таким легко читающимся презрением, что ей стоило не малого труда сдержаться и не начать грубить ему.

– Хотелось бы, но что-то я сомневаюсь в этом.

Мужчина остался, даже не подумал выйти, продолжал стоять рядом и ждать чего-то, но ей кажется, что рассматривать ее.

– Чем вам так не угодила собственная ванна?

– Она не работала. В той комнате нет горячей воды.

Вместо ответа и разъяснений он открыл едва заметный шкафчик, выкрутил выцветший кристалл и вставил новый.

– Можно было сделать вот так.

Лира почувствовала себя дурой. Тут оказывается нет центрального электричества и все подпитывается вот этими штуками. Она не обратила на них внимание. Они лежали на столике, на красивом блюде, но выглядели не как детали, а как украшения!

– Я не знала.

– Из какой дыры вы вылезли?

Она уже было открыла рот, чтобы ответить ему: «да уж получше этой», но вместо этого ответила:

– В моей ванной комнате не было таких.

– Неужели?!

Ей на помощь пришла горничная. Правда уже было поздно.

– Милорд, она говорит правду. Мы увидели, что соседние покои пусты, решили, что госпожа у вас и перенесли все сюда.

Она помогла ей в одном вопросе и ухудшила ее положение в другом.

– Вот и весь секрет, – не смогла не съязвить Лира, – Дайте пройти!

Он посторонился. Как показалось Лире: с излишней готовностью. Через мгновение она поняла благодаря чему или кому обязана столь быстрой победе.

Спальня была полна народу. У столика крутились лакеи, над кроватью возились горничные, возле ванной комнаты стояли еще две девушки, которые по всей видимости ожидали их двоих, а у двери мялся мужчина, крутя в своих руках высокую черную шляпу. Его взгляд блуждал по расписанному потолку, по покрытой позолотой лепнине, по картинам и облачённым в тяжелые рамы зеркалам. Одет он был добротно, но просто. Лира не знала, но каким-то образом почувствовала, что он за ней. Ей показалось, что он и есть отец настоящей Марты. Они были похожи. Трудно было описать чем конкретно. Может быть овалом лица, а может быть глазами, быть может даже кудрями. Он остановил на ней и без того пораженный взгляд.

– Леденец! – воскликнул он стоило его взгляду остановиться на ней.

Он тут же густо покраснел и постарался исправиться.

– Марта?! Какая ты!.. Что ты делаешь здесь?!

Лира растянула губы в приветственной, и она очень надеялась, что милой улыбке. В груди у нее потяжелело. Этот скотина сэгхарт подставил ее! Она живо представила, как видится все со стороны, глазами этого мужчины: его дочь стоит голая в окружении господ и незнакомых ей людей. Он наверняка беспокоился о ней, а она тут и в таком виде.

– Леденец? – проговорили рядом очень тихо и с плохо скрываемой насмешкой.

Лира подняла руку и ткнула сэгхарту в лицо оттопыренным средним пальцем. Ей плевать, что он не знает этого жеста.

– Я все объясню, как только оденусь.

Лира повернулась к горничной. Она почувствовала, что бледнеет. Это шло от сердца – оно заледенело, как будто просило держаться и не давать волю чувствам.

– Вы не могли бы принести мне какое-нибудь платье?

– Все готово, леди.

Девушка как будто ждала этого. Мы только что перенесли их в вашу комнату. Сэгхарт распорядился об этом.

Как же иначе?

Лира нашла в себе силы обратиться к отцу.

– Я прошу тебя, дождись меня в коридоре. Я скоро выйду к тебе.

Отец или дядя словно только и ждал этого. Он коротко поклонился Эверту, пробормотал что-то и направился к двери, распахивая ее и пропуская в комнату ввалившегося Траубе.

– Эверт?! Я все узнал! Она не выходила из дворца.

Он остановил взгляд на ней. Все смотрели на нее: горничные, слуги, Траубе, его люди, стражники, а также мелькающие в дверном проеме лица. Она не могла с уверенностью заявить, что среди них были только рабочие. Наряды тех людей были блестящи, прически замысловаты, а глаза искали и бегали, выхватывая из сложившейся обстановки все.